Гарнизонными военными судами, обслуживающими войска и воинские учреждения, базирующиеся на территории Западного военного округа, в первом полугодии 2013 г. рассмотрено 2218 гражданских дел по искам и заявлениям военнослужащих об оспаривании решений, действий (бездействия) органов военного управления и воинских должностных лиц. В аналогичном периоде 2012 г. было рассмотрено 1841 заявление (+16,9%). В целом за полугодие судьями гарнизонных военных судов рассматривалось по 10 гражданских дел в месяц. По судам эта нагрузка распределялась следующим образом:

Большинство жалоб и исковых заявлений (73 ,2%) удовлетворены. 18,2 % заявлений признаны необоснованными и после рассмотрения по существу в удовлетворении изложенных в них требований было отказано. По остальным заявлениям приняты иные решения. Основная часть жалоб и исков связаны с неполным обеспечением военнослужащих положенными видами довольствия, ограничением или лишением предусмотренных законодательством прав и свобод. Преобладающей причиной тому является недостаточно четкое и ясное для понимания изложение нормативных актов и слабое знание их командованием и довольствующими органами. Структура гражданских дел существенных изменений не претерпела. Количество исков и заявлений по категориям дел представлены на диаграмме:

98,6 % гражданских дел рассмотрено судами в установленный законом срок. По сравнению с первым полугодием 2012 года этот показатель изменился несущественно.

За исключением Петрозаводского, Псковского и Санкт-Петербургского гарнизонных военных судов в остальных судах все гражданские дела рассмотрены с соблюдением процессуальных сроков. В условиях значительной судебной нагрузки высокую оперативность продемонстрировали судьи Псковского гарнизонного военного суда (99,7%).

Этот положительный результат был достигнут, прежде всего, благодаря усилиям председателей названных военных судов, организовавших действенную систему контроля за прохождением дел на всех стадиях процесса, начиная с момента принятия заявлений к рассмотрению, и правильное распределение дел между судьями. В определяющей степени этому способствовали их разумные требования к повышению личной ответственности судей за качество досудебной подготовки.

За первое полугодие 2013 года окружным военным судом в апелляционном порядке рассмотрено 470 гражданских дел, что на 16,8 % выше показателя аналогичного периода 2012 года. Кроме того, вынесено 107 судебных постановлений по кассационным жалобам. В кассационном порядке отменено одно судебное постановление окружного военного суда.

Изучение и анализ судебной практики позволяют сделать вывод о том, что абсолютное большинство дел (95,7 %) рассмотрено судами правильно, по ним приняты законные и обоснованные решения. С незначительными отклонениями этот показатель сохраняется на протяжении трех последних лет. В данном полугодии в апелляционном порядке отменено и изменено 95 судебных постановлений или 20% (было 18,9%) от общего числа обжалованных решений и определений гарнизонных и окружного военных судов.

В отчетном периоде судебные ошибки имелись в каждом гарнизонном военном суде.

Наиболее высокой стабильностью отличаются решения Воркутинского (99,3%), Петрозаводского (98,7%), 224-го (97,4%) и Псковского (96,5%), гарнизонных военных судов. Необходимо отметить, что по этому показателю названные гарнизонные военные суды отмечались в лучшую сторону и за аналогичный период 2012 года. В отличие от них с 97, 9% до 93, 7% этот показатель снизился в Санкт-Петербургском гарнизонном военном суде и является самым низким в сравнении с другими судами. Отчасти, это объясняется повышенной судебной нагрузкой (19 дел на судью в месяц) и структурой гражданских дел, в которой преобладают сложные жилищные споры (свыше 62%).

Переходя к анализу судебных ошибок, следует отметить, что первопричинами их явились недостаточно твердые знания материального закона, неправильное его применение либо толкование, а также существенные нарушения норм процессуального права.

ЖИЛИЩНЫЕ СПОРЫ.

В случае добровольного вселения в благоустроенное жилое помещение и проживания в нем по договору краткосрочного найма с уполномоченным органом на период до заключения договора социального найма того же жилого помещения оснований для восстановления военнослужащего на жилищном учете не имеется.

Решением заместителя начальника Федерального государственного учреждения «Западное региональное управление жилищного обеспечения» Министерства обороны РФ (ЗРУЖО) от 19 декабря 2012 года Веселовской Л.Ф. отказано в восстановлении на учете нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма. В решении указано, что она обеспечена жилым помещением по установленным законом нормам.

В заявлении в суд Веселовская просила признать указанное решение незаконным и обязать руководителя ЗРУЖО восстановить ее на учете нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма с включением в единый реестр военнослужащих. В обоснование заявления Веселовская указала, что с ней до настоящего времени не заключен договор социального найма жилого помещения в виде однокомнатной квартиры в Санкт-Петербурге, Красное село, ул. Лермонтова, д.11, к., кв. 122, предоставленного решением ЗРУЖО. В связи с этим она незаконно снята с жилищного учета и должна быть восстановлена на этом учете до заключения данного договора или до предоставления иного жилого помещения.

Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд отказал в удовлетворении заявления. Оставляя решение без изменения, Ленинградский окружной военный суд исходил из следующего.

Согласно ст.10 ЖК РФ жилищные права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных ЖК РФ, другими федеральными законами и иными правовыми актами, а также из действий участников жилищных правоотношений, которые хотя и не предусмотрены такими актами, но в силу общих начал и смысла жилищного законодательства порождают жилищные права и обязанности. В частности эти права и обязанности возникают вследствие действий (бездействия) участников указанных правоотношений или наступления событий, с которыми федеральный закон или иной нормативный правовой акт связывает их возникновение.

Как следует из материалов дела, в 2005 году Веселовской на семью, состоящую из 2 человек, была распределена однокомнатная квартира в Санкт-Петербурге, Красное село жилой площадью 22, 4 кв.м. и общей площадью 46,9 кв.м. 21 июля 2009 года Веселовская заключила с КЭЧ района договор с условиями краткосрочного найма этого жилого помещения. В соответствии с п. 1.2 договора срок его действия установлен до заключения договора социального найма жилого помещения на условиях и в порядке, установленном законодательством РФ, после регистрации на него права собственности Российской Федерации и права оперативного управления КЭЧ района. После заключения договора найма Веселовская и член ее семьи вселились в квартиру, проживают в ней в настоящее время, оплачивают коммунальные услуги и осуществляют иные платежи за пользование жилым помещением.

Эти обстоятельства указывают на то, что Веселовская дала согласие на получение жилого помещения и использует его для проживания на условиях, оговоренных в договоре с уполномоченным органом. Таким образом, она по своей воле совершила действия, повлекшие для нее возникновение определенных прав и обязанностей по пользованию жилым помещением.

Поскольку стороны не заявили о расторжении договора, хотя это право предусмотрено п. 4.3 договора, и продолжают выполнять его условия, суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что государство выполнило перед Веселовской обязательство по обеспечению ее жилым помещением, предусмотренное ч.1 ст. 15 Федерального закон «О статусе военнослужащих».

В настоящее время такой способ реализации жилищных прав военнослужащих до заключения договора социального найма предусмотрен в п. 13 «Инструкции о предоставлении военнослужащим-гражданам Российской Федерации, проходящим военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, жилых помещений по договору социального найма», утвержденной приказом Министра обороны РФ от 30 сентября 2010 года № 1280 (в ред. от 15 апреля 2011 года).

Принимая во внимание, что предоставленное Веселовской жилое помещение по общей площади соответствует установленным законом нормам, пригодно для проживания и используется в соответствии с указанным нормативным правовым актом, оснований для отнесения заявителя к категории граждан, нуждающихся в жилых помещениях, перечисленных в ч.1 ст. 51 ЖК РФ, не имеется.

Исходя из доводов заявления, Веселовская по сути преследует цель закрепления своего права пользования предоставленным жилым помещением путем заключения договора социального найма. Следовательно, ее требование о восстановлении на учете противоречит положениям ч.1 ст. 52 ЖК РФ, в соответствии с которой принятие гражданина на жилищный учет, а равно восстановление его на этом учете, осуществляется с целью предоставления жилого помещения. Такое требование имело бы под собой основания при условии расторжения Веселовской договора краткосрочного найма жилого помещения и прекращения права пользованиям им. Однако, никаких доказательств о совершении этих действий она суду не представила и продолжает проживать в жилом помещении на условиях заключенного с КЭЧ района договора.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявления с приведением в решении убедительных доводов.

Прекращение лицом права пользования жилым помещением в связи с выездом к месту прохождения военнослужащим военной службы при вступлении с ним в брак не относится к действиям по намеренному ухудшению жилищных условий.

Представитель Галдиной Е.К. в заявлении в суд просил признать незаконным решение начальника ФГУ «Западное региональное управление жилищного обеспечения» Министерства обороны РФ (ЗРУЖО) от 06 августа 2012 года в части отказа в принятии на учёт нуждающихся в жилых помещениях супруга заявительницы Галдина А.С.

Отказывая в удовлетворении этого требования, Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд указал, что до 25 ноября 2008 года Галдин А.С. был обеспечен жильем, выехав из которого намеренно ухудшил свои жилищные условия. Поскольку на день принятия оспариваемого решения ЗРУЖО не истек пятилетний срок, Галдин в силу требований стати 53 ЖК РФ не мог быть принят на указанный учет.

Однако такой вывод суда не основан на действующем законодательстве.

Как установлено в судебном заседании муж заявительницы – Галдин А.С. в 1997 был вселен своим отцом в жилое помещение по адресу: Санкт-Петербург, г. Петергоф, ул. Бобыльская дорога, дом 57, корпус 1, квартира 59, как член семьи нанимателя.

Согласно статье 54 действовавшего в тот период ЖК РСФСР Галдин А.С., как вселенный нанимателем в соответствии с правилами этой статьи, приобрел равное с нанимателем и остальными членами его семьи право пользования жилым помещением.

02 сентября 2005 года это жилое помещение было передано в собственность гр. Галдину С.А. (отцу мужа заявительницы) в порядке приватизации, а сам Галдин А.С. от участия в приватизации добровольно отказался и 25 ноября 2008 года выехал из квартиры.

Никаких доказательств, подтверждающих факт заключения каких - либо договоров (соглашений) о порядке пользования жилым помещением между ним и его отцом при вселении, в период до приватизации и на этапе её проведения, суду представлено не было.

Исходя из изложенного, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что муж заявительницы в силу статьи 19 вводного закона сохранил наравне со своим отцом, который является собственником указанной квартиры, право пользования данным жилым помещением вплоть до выезда из него 25 ноября 2008 года.

При этом суд не учел, что заключивший в декабре 2007 года брак с заявительницей Галдин А.С. выехал из указанной выше квартиры к месту службы жены для проживания с ней в общежитии, то есть совместно со своими родителями не проживал, в связи с чем утратил право пользования принадлежащим его отцу жилым помещением. Это обстоятельство подтверждается исследованными в судебном заседании справками о регистрации. Не оспаривался этот факт и должностным лицом.

По смыслу ст. 59 и п. "т" ст. 71 Конституции Российской Федерации военная служба представляет собой особый вид федеральной государственной службы, что обуславливает и правовой статус военнослужащих, выражающийся в частности, в особом порядке реализации их конституционного права на жилище, которое осуществляется на основе, как общего, так и специального законодательства и по специальным правилам.

Реализуя вышеуказанные правомочия в рамках специального правового регулирования, законодатель в Федеральном законе «О статусе военнослужащих» установил основы государственной политики в области правовой и социальной защиты военнослужащих и членов их семей, предусмотрев механизм реализации ими права на жилище и определив источники и формы обеспечения их жильем, в том числе при обеспечении жилой площадью в домах государственного и муниципального жилищного фонда на условиях договора социального найма.

О специальном характере положений названного федерального закона, регламентирующих жилищные права военнослужащих, говорится и в ст. 49 ЖК РФ, согласно которой жилые помещения по договорам социального найма предоставляются иным определенным федеральным законом категориям граждан, признанных по установленным ЖК РФ и (или) федеральным законом основаниям нуждающимися в жилых помещениях. Данные помещения предоставляются в установленном ЖК РФ порядке только в том случае, если иной порядок не предусмотрен федеральным законом.

Пунктом 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» определено, что государство гарантирует военнослужащим предоставление жилых помещений или выделение денежных средств на их приобретение в порядке и на условиях, которые устанавливаются федеральным законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Наряду с этой правовой нормой, порядок обеспечения военнослужащих жилыми помещениями по договору социального найма в Вооруженных Силах РФ урегулирован Инструкцией «О предоставлении военнослужащим-гражданам Российской Федерации, проходящим военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации, жилых помещений по договору социального найма», утвержденной приказом Министра обороны РФ от 30 сентября 2010 года № 1280

Из содержания подпункта «а» пункта 4 Инструкции следует, что действия супруга военнослужащего, который прекратил право пользования жилыми помещениями в связи с выездом к месту прохождения военнослужащим военной службы при вступлении с ним в брак, в связи с чем был вселен этим военнослужащим в жилое помещение и зарегистрирован по адресу воинской части, не являются действиями по намеренному ухудшению жилищных условий.

Приведенные нормы в их системном единстве приняты законодателем и руководителем федерального органа исполнительной власти с учетом специфики и предназначения жилищного учета в Вооруженных Силах РФ, призванного обеспечить реализацию дополнительных гарантий конституционного права на жилище членов семей военнослужащих, предусмотренных Федеральным законом «О статусе военнослужащих».

Аналогичная позиция сформулирована Верховным Судом РФ в Обзорной справке о судебной работе гарнизонных военных судов по рассмотрению гражданских дел в 2011 году.

Однако суд первой инстанции требования приведенного нормативного правового акта не учёл и пришел к ошибочному выводу о том, что 25 ноября 2008 года муж заявителя намеренно ухудшил свои жилищные условия.

Поскольку этот вывод основан на неправильном применении нормы материального права, окружной военный отменил решение в данной части и принял новое решение, обязав руководителя ЗРУЖО повторно рассмотреть заявление Галдиной Е.К. о принятии на учёт в качестве нуждающейся в жилом помещении вместе с мужем.

Вывод суда об обеспеченности военнослужащего жилым помещением сделан без учета его выезда к новому месту службы в другую местность и добровольного отказа от права пользования прежним жилым помещением.

Решением заместителя начальника ФГУ «Западное региональное управление жилищного обеспечения» Министерства обороны РФ от 26 июня 2012 года Пучкову А.А. отказано в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма.

Принимая такое решение, должностное лицо ЗРУЖО исходило из того, что заявитель с 16 января 1998 года по 28 декабря 2006 года был постоянно зарегистрирован в квартире родителей в Санкт-Петербурге, г. Петергоф. 11 апреля 2005 года указанная квартира была приватизирована его матерью, но в силу ст.19 Федерального закона «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» за Пучковым сохранилось бессрочное право пользования этим жилым помещением. Поскольку заявитель был обеспечен жилым помещением по установленной законом норме, право состоять на жилищном учете у него не отсутствует.

К такому же выводу в решении пришел и Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд.

По делу установлено, что Пучков, его отец, мать и сестра с 1993 года постоянно проживали и были зарегистрированы в квартире общей площадью 67 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, г. Петергоф, полученной отцом заявителя от Министерства обороны РФ на весь указанный состав семьи.

1 августа 1998 года заявитель был призван на военную службу. С указанной даты и по 21 июня 2003 года он проходил обучение в Военно-транспортном университете Железнодорожных войск РФ.

Исходя из времени поступления на военную службу, заявитель в соответствии с п.1 ст.15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» в течение всего срока военной службы подлежал обеспечению только служебным жилым помещением.

Кроме того, на первые пять лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военном образовательном учреждении профессионального образования) за ним сохранялось право на жилое помещение, занимаемое до поступления на военную службу.

Таким образом, в силу указанного закона право пользования квартирой, в которой Пучков проживал до поступления в военно-учебное заведение, сохранялось у заявителя до 22 июня 2008 года.

Вместе с тем, суд дал неверную оценку обстоятельствам, возникшим в последующий период.

Согласно данным послужного списка Пучкова, после окончания в 2010 году Военной академии тыла и транспорта он в период с 19 июня 2010 года по 5 апреля 2011 года проходил службу в воинской части, дислоцированной в Московской области, а с 6 апреля по 1 сентября 2011 года – в подразделении обеспечения учебного процесса филиала Военной академии тыла и транспорта, распложенном в г. Луга Ленинградской области.

Представляется очевидным, что сам факт прохождения военной службы в указанных населенных пунктах объективно подтверждает как отсутствие Пучкова в квартире родителей в указанные периоды времени, так и его намерение добровольно в интересах службы выбыть из нее на иное место жительства, а также отказ от права пользования жилым помещением, установленного ст. 19 Федерального закона «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации».

Вопреки мнению суда, названная правовая норма призвана защитить права бывших членов семьи собственника жилого помещения от возможного принудительного их выселения по инициативе собственника, то есть против их воли.

Следовательно, реализация этих прав зависит от волеизъявления самих бывших членов семьи собственника. В случае их намерения добровольно выбыть из квартиры собственника на иное место жительства, такое обстоятельство должно расцениваться как отказ от прав и обязанностей, установленных законом или договором, в отношении данного жилого помещения.

Иное толкование данной нормы, как указал Верховный Суд Российской Федерации в определении от 17 ноября 2011 года № 203-В11-14 по надзорной жалобе П., нарушает права собственника, гарантированные ему Конституцией РФ (ст.35), гл.18 ГК РФ и разд. 2 ЖК РФ, поскольку, несмотря на отсутствие к тому оснований, фактически налагает на него обязанность по дальнейшему обеспечению жилым помещением бывших членов семьи, которые в свою очередь не желают сохранять семейные (по смыслу ч.1 ст.31 ЖК РФ) отношения.

При таких данных по делу, оснований считать, что весь период службы за Пучковым сохранялось право пользования жилым помещением по адресу: Санкт-Петербург, г. Петергоф, не имелось. Следовательно, отказ заместителя начальника ЗРУЖО принять его на жилищный учет по этому основанию, противоречил закону.

Право на получение жилого помещения по договору социального найма возникло у Пучкова вследствие предстоящего увольнения с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями. Это обстоятельство, а равно и продолжительность его военной службы свыше 10 лет, никем не оспаривалось.

Поскольку право пользования жилым помещением было прекращено Пучковым по причине выезда к месту прохождения военной службы в другую местность и истек пятилетний срок, в течение которого за ним по закону сохранялось прежнее жилое помещение, вывод суда первой инстанции об обеспеченности заявителя жилым помещением в квартире родителей является ошибочным.

В связи с этим Ленинградский окружной военный суд отменил решение и принял новое судебное постановление об удовлетворении требования Пучкова.

Разрешая вопрос о предоставлении военнослужащему жилого помещения в избранном постоянном месте жительства, суд не учел положения части 8 статьи 57 ЖК РФ.

В частичное удовлетворение заявления Сандаковой В. Н. Воркутинский гарнизонный военный суд признал незаконным решение Западного регионального управления жилищного обеспечения Министерства обороны РФ (ЗРУЖО) об отказе в предоставлении ей жилого помещения в избранном месте жительства в г. Серпухов Московской области, обязал должностное лицо отменить данное решение и рассмотреть вопрос об обеспечении заявителя жилым помещением по избранному месту жительства.

При этом суд установил, что в феврале 1997 года Сандакова купила квартиру общей площадью 48,5 кв.м. по месту службы в г. Воркуте и проживала в ней вместе с семьей. В августе 2008 года она подарила ее своему младшему сыну – Владимиру. В 2010 году Сандакова была признана нуждающейся в улучшении жилищных условий по избранному месту жительства и внесена в Единый реестр военнослужащих, принятых на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, с составом семьи – 3 человека (она, муж, старший сын – Виктор).

В феврале 2012 года по решению уполномоченного органа Сандаковой была распределена двухкомнатная квартира общей площадью 59,9 кв.м. в г. Серпухове Московской области. Однако решением руководителя ЗРУЖО от 14 июня 2012 года заявителю на основании ч. 8 ст. 57 ЖК РФ было отказано в предоставлении данного жилого помещения в связи с превышением его размера.

Признав данное решение незаконным, гарнизонный военный суд, ссылаясь на п. 10 Правил предоставления в 2009 году гражданам, уволенным с военной службы, жилых помещений, находящихся в федеральной собственности, утвержденных постановлением Правительства РФ от 6 ноября 2009 года № 903, указал, что учет жилых помещений при предоставлении жилья осуществляется, только если военнослужащий отказывается отчуждать жилье, находящееся в его собственности, или в случае отчуждения жилого помещения после включения военнослужащего в список нуждающихся граждан.

Статья 57 ЖК РФ, по мнению суда первой инстанции, в рассматриваемом случае неприменима, поскольку она регулирует порядок предоставления жилья малоимущим гражданам и может применяться для предоставления жилья военнослужащим лишь по месту службы. Не имеется оснований для отказа в предоставлении Сандаковой указанного жилого помещения и в «Правилах учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, а также военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства», утвержденных постановлением Правительства РФ от 6 сентября 1998 года № 1054 .

Согласившись с доводами апелляционной жалобы представителя ЗРУЖО, Ленинградский окружной военный суд отменил решение в данной части по следующим основаниям.

Как следует из решения, поводом для удовлетворения заявления послужил вывод гарнизонного военного суда о том, что статья 57 ЖК РФ в спорных правоотношениях неприменима, поскольку она регулирует порядок предоставления жилья малоимущим гражданам и может применяться для предоставления жилья военнослужащим по месту службы, но не в избранном месте жительства.

Однако этот вывод не основан на нормах действующего законодательства и не соответствует обстоятельствам дела.

Согласно ч. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» государство гарантирует военнослужащим предоставление жилых помещений в порядке и на условиях, которые устанавливаются федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Таким образом, руководитель ЗРУЖО правомерно руководствовался ч. 8 ст. 57 ЖК РФ, поскольку именно эта правовая норма регулирует порядок предоставления жилых помещений лицам, совершившим действия и гражданско-правовые сделки с жилыми помещениями.

В соответствии с указанной нормой при предоставлении гражданину жилого помещения по договору социального найма учитываются действия и гражданско-правовые сделки с жилыми помещениями, совершение которых привело к уменьшению размера занимаемых жилых помещений или к их отчуждению. Их учет осуществляется за период, предшествующий предоставлению гражданину жилого помещения по договору социального найма, но не менее чем за пять лет со дня совершения действий и сделок.

Поскольку со дня заключения Сандаковой договора дарения жилого помещения пятилетний срок не истек, руководитель ЗРУЖО правомерно учитывал совершенную сделку при решении вопроса о предоставлении ей жилого помещения в избранном месте жительства и обоснованно указал в решении о превышении размера жилого помещения. С учетом общей площади отчужденной квартиры размером 48, 5 кв. м. семье Сандаковой, состоящей из трех человек, по закону могло быть предоставлено жилое помещение в избранном месте жительства общей площадью не более 5, 5 кв.м., а с учетом конструктивных и технических параметров - не более 14,5 кв.м. Таким образом, правом на получение жилого помещения общей площадью 59,9 кв.м. Сандакова не обладала.

Ссылка гарнизонного военного суда на Правила учета, утвержденные постановлением Правительства РФ от 6 сентября 1998 года № 1054, несостоятельна, так как применению в данных конкретных правоотношениях,
урегулированных частью 8 статьи 57 ЖК РФ, этот нормативный правовой акт не подлежит.

Необоснованным признано окружным военным судом и указание в решении на постановление Правительства РФ от 6 ноября 2009 года № 903, так как утвержденные данным правовым актом Правила регулировали предоставление гражданам, уволенным с военной службы, жилых помещений, находящихся в федеральной собственности, в 2009 году.

Исходя из того, что суд первой инстанции не применил закон, подлежащий применению, окружной военный суд отменил решение гарнизонного военного суда и принял новое решение об отказе в удовлетворении заявления.

Действующее законодательство не предполагает автоматическое признание нуждающимися в жилых помещениях по договору социального найма военнослужащих, которые на весь срок военной службы обеспечиваются служебным помещением и состоят на жилищном учете в целях получения служебного жилья.

По делу установлено, что Новожилов С.В. с 2008 года проходил военную службу по контракту в Санкт-Петербурге, общая продолжительность его службы составляет более 13 лет, 5 ноября 2008 года он с составом семьи 2 человека принят на учет нуждающихся в служебном жилом помещении. В результате участия в приватизации жилья, полученного от государства родителями супругов, заявитель и его жена с 2000 года и с 2002 года, соответственно, владели недвижимостью.

При этом, на основании договора от 23 января 2010 года заявитель продал принадлежавшую ему 1/3 долю (19,3 кв.м.) в праве собственности на квартиру (государственная регистрация сделки произведена 2 февраля 2010 года). На основании договора от 30 декабря 2009 года его супруга подарила принадлежавшую ей ½ долю (26,25 кв.м.) в праве собственности на квартиру (государственная регистрация сделки произведена 25 января 2010 года). 2 февраля 2011 года в семье заявителя родилась дочь.

В начале 2012 года Новожилову на весь состав семьи для последующего предоставления на условиях договора социального найма распределена квартира в Санкт-Петербурге общей площадью 58,7 кв.м. Однако решением заместителя начальника ЗРУЖО от 11 июля 2012 года Новожилов С.В. с составом семьи снят с жилищного учета в связи с выявлением в представленных документах в орган, осуществляющий принятие на учет, сведений, не соответствующих действительности и послуживших основанием принятия на учет. В обоснование решения имеется ссылка на пункт 6 части 1 статьи 56 и часть 8 статьи 57 ЖК РФ. Решением того же должностного лица от 11 июля 2012 года Новожилову отказано в предоставлении распределенного жилого помещения по договору социального найма.

Давая правовую оценку этим решениям, Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд пришел к выводу, что заявитель вправе был состоять на жилищном учете для получения жилья на условиях договора социального найма с 3 мая 2012 года только потому, что в отношении него началась процедура увольнения, а намерение совершить сделку с недвижимостью именно с целью состоять на жилищном учете не доказано.

Однако суд не учел, что вне зависимости от доказанности такого намерения, права состоять на учете для получения постоянного жилья у заявителя не имелось, исходя из следующего.

Согласно статьи 51 ЖК РФ, гражданами, нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, признаются в частности граждане, являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы.

При наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, занимаемых по договорам социального найма и (или) принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений.

Поскольку супруги являлись собственниками жилых помещений, обеспеченными общей площадью сверх учетной нормы, и другие основания нуждаемости заявителя, предусмотренные в ст.51 ЖК РФ, не установлены, вплоть до совершения сделок он не мог быть принят на учет нуждающихся в жилье на условиях социального найма.

Не имелось законных оснований для его нахождения на таком учете и в последующем.

В соответствии с п. 6 ч.1 ст. 56 ЖК РФ граждане снимаются с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае выявления в представленных документах в орган, осуществляющий принятие на учет, сведений, не соответствующих действительности и послуживших основанием принятия на учет, а также неправомерных действий должностных лиц органа, осуществляющего принятие на учет, при решении вопроса о принятии на учет.

Признавая недоказанной обоснованность применения ЗРУЖО данной нормы в отношении Новожилова С.В., суд не принял во внимание, что сам по себе факт принятия его на учет нуждающихся в служебном жилье с началом процедуры увольнения не мог повлечь автоматического его признания нуждающимся в постоянном жилье.

Как ранее, так и в настоящее время ЖК РФ и ведомственные нормативные правовые акты Министерства обороны предусматривали и предусматривают специальную процедуру принятия на учет, одним из обязательных условий которой является обращение военнослужащего с заявлением (рапортом) о принятии на учет, с приложением документов, подтверждающих нуждаемость в жилье для постоянного проживания, по установленному перечню. Именно по результатам рассмотрения заявления и документов уполномоченным органом (его структурным подразделением) принимается решение о принятии на учет или об отказе в принятии на учет (п.27 Инструкции – приложения № 1 к приказу Министра обороны РФ от 15 февраля 2000 года № 80; п.п.1, 5 Инструкции – приложения № 1 к приказу Министра обороны РФ от 30 сентября 2010 года № 1280).

Между тем, доказательств такого обращения Новожилова С.В. не представлено, и сам заявитель о таком обращении не указывал. В ходе рассмотрения дела он пояснял, что принят на учет 5 ноября 2008 года, когда имел право на обеспечение лишь служебным жильем.

При таких данных по делу, судебная коллегия признала, что принятие заявителя на учет для получения постоянного жилья, произведено органом, осуществляющим принятие на учет, с нарушением действующего законодательства.

Поскольку должностными лицами этого органа совершены противоправные действия, решение о снятии заявителя с учета по основанию, предусмотренному п.6 ч.1 ст.56 ЖК РФ, независимо от мотивов совершения сделок с недвижимостью, по существу являлось правильным.

Такой вывод соответствует правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в определении № 204-В11-5 от 26 июля 2011 года.

Принимая во внимание, что существенные обстоятельства дела установлены с достаточной полнотой, но из этих обстоятельств сделаны неверные выводы и допущена ошибка в применении норм материального права, Ленинградский окружной военный суд отменил судебное постановление и принял новое решение об отказе в удовлетворении заявления.

Вопросы прохождения военной службы.

Зачисление военнослужащих в распоряжение командиров воинских частей, дислоцированных в другой местности, не противоречит законодательству и не нарушает их прав.

Приказом командующего войсками ЛенВО от 31 марта 2009 года Фарафонов В.Н. в связи с проведением организационно-штатных мероприятий освобожден от воинской должности и с 1 апреля 2009 года зачислен в распоряжение командующего войсками округа для решения вопроса о назначении на воинскую должность с содержанием за штатом военного комиссариата Новгородской области.

9 ноября 2009 года Фарафонов В.Н. обратился с рапортом к военному комиссару Новгородской области об увольнении с военной службы после обеспечения жильем в избранном постоянном месте жительства.

Затем, на основании приказов Министра обороны РФ от 29 октября и 10 декабря 2012 года Фарафонов В.Н. был зачислен в распоряжение командира войсковой части 02561 и исключен из списков личного состава военного комиссариата Новгородской области.

Оспаривая эти приказы, заявитель фактически поставил под сомнение компетенцию Министра обороны РФ по зачислению его в распоряжение другого должностного лица, с учетом того, что к этому моменту он не состоял на воинской должности и ожидал увольнения после обеспечения жилым помещением.

Верно проанализировав требования ст. 13 Положения о порядке прохождения военной службы, Великоновгородский гарнизонный военный суд пришел к обоснованному выводу, что Министр обороны РФ такой компетенцией обладал. Данная норма, устанавливая, как общее правило, зачисление военнослужащих, освобожденных от занимаемых воинских должностей, в распоряжение ближайшего прямого командира (начальника), в то же время не исключает возможности зачисления их в распоряжение тех командиров (начальников), с которыми они ранее в отношениях подчиненности не состояли. Не содержат таких запретов и другие нормы, перечисленные в апелляционной жалобе.

В результате издания оспариваемых приказов должностное положение заявителя не изменилось, а подпункт «е» пункта 1 статьи 15 Положения о порядке прохождения военной службы, вопреки его мнению, прямо допускает возможность зачисления военнослужащих в распоряжение командиров (начальников) в другую местность. При этом его согласия на такое перемещение не требовалось.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда РФ от 26 января 2010 года № 23-0-0, возможность изменения места службы без согласия военнослужащих обусловлена спецификой военной службы и сама по себе не может рассматриваться как нарушение конституционных прав и свобод названной категории лиц, что соответствует прецедентной практике Европейского суда по правам человека (Постановление от 29 января 2009 года по делу «Левищев против Российской Федерации». Постановление от 26 марта 2009 года по делу «Николенко против Российской Федерации»).

Прохождение заявителем военной службы после истечения срока нахождения в распоряжении о нарушении его прав также не свидетельствует.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что в п. 17 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы закреплено правило, согласно которому военнослужащий, общая продолжительность военной службы которого составляет 10 лет и более, нуждающийся в улучшении жилищных условий по нормам, установленным федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, без его согласия не может быть уволен с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями без предоставления ему жилого помещения по нормам жилищного законодательства.

Предусмотренное в законодательстве продолжение военной службы в целях ожидания предоставления жилого помещения, в том числе после истечения установленного контрактом срока, является правом военнослужащего, реализуя которое он по собственному усмотрению избирает предпочтительный для себя вариант прекращения служебных отношений. Соответственно, отсутствие согласия военнослужащего на увольнение означает, что он добровольно принимает на себя обязательства по несению военной службы до обеспечения жилым помещением, в том числе после истечения срока, указанного в контракте. В связи с этим такого военнослужащего следует считать проходящим военную службу в добровольном порядке (по контракту) до обеспечения жилым помещением (Определения Конституционного Суда РФ от 30 сентября 2004 года № 322-О; от 1 ноября 2007 года № 721-О-О; от 7 декабря 2010 года № 1622-О-О).

В силу подп. «е» пункта 1 ст. 15 Положения о порядке прохождения военной службы одним из оснований перевода к новому месту военной службы из одной воинской части в другую (в том числе находящуюся в другой местности) являются организационно-штатные мероприятия.

Очевидно, что отсутствие в военном комиссариате Новгородской области воинских должностей, в том числе воинской должности военного комиссара, наделенного правами воинского командира (начальника), независимо от наличия возможности обеспечить заявителя в военкомате положенным довольствием, делает невозможным надлежащее прохождение им военной службы.

Таким образом, действия командования по созданию условий для временного продолжения Фарафоновым В.Н. военной службы в новом месте обусловлены, с одной стороны, необходимостью соблюдения предусмотренного пунктом 1 статьи 23 Федерального закона «О статусе военнослужащих» права заявителя на получение жилья до увольнения, а с другой - созданием необходимых условий для надлежащего выполнения им обязанности по несению военной службы.

Поскольку оспариваемыми действиями и решениями права Фарафонова В.Н. не нарушены, Ленинградский окружной военный суд признал решение суда первой инстанции законным и обоснованным.

Действующее законодательство не предусматривает возможность зачета стажа службы в органах внутренних дел в общую продолжительность военной службы для предоставления отпуска по личным обстоятельствам.

Как установлено по делу, в период с 18 октября 1988 года по 6 декабря 2001 года Сергеев В.Н. проходил правоохранительную службу в качестве милиционера, в том числе, в специальном звании офицера в органах МВД РФ.

С 22 октября 2004 года по настоящее время Сергеев В.Н. проходит военную службу по контракту в Военном институте внутренних войск МВД РФ. Начальником Военного института Сергеев В.Н. представлен к увольнению с военной службы по возрасту.

Перед увольнением Сергеев В.Н. обратился к начальнику Военного института с просьбой о предоставлении отпуска по личным обстоятельствам, предусмотренного п.10 ст.11 Федерального закона «О статусе военнослужащих».

В ответе от 27 декабря 2012 года на указанный рапорт начальник Военного института в предоставлении отпуска отказал по причине отсутствия у заявителя необходимой 20-летней продолжительности военной службы.

Давая правовую оценку такому отказу Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд обоснованно исходил из того, что в соответствии с п. 10 ст. 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих», военнослужащим, общая продолжительность военной службы которых составляет 20 лет и более, в один год из трех лет до достижения ими предельного возраста пребывания на военной службе кроме основного отпуска по их желанию предоставляется отпуск по личным обстоятельствам продолжительностью 30 суток.

Из содержания приведенной нормы видно, что наступление у военнослужащего права на указанный отпуск законодатель ставит в зависимость от продолжительности военной службы.

Согласно п.1 ст.2 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» военная служба – это особый вид федеральной государственной службы, исполняемой гражданами в Вооруженных Силах Российской Федерации и во внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации, в инженерно-технических, дорожно-строительных воинских формированиях при федеральных органах исполнительной власти и в спасательных воинских формированиях федерального органа исполнительной власти, уполномоченного на решение задач в области гражданской обороны, Службе внешней разведки Российской Федерации, органах федеральной службы безопасности, органах государственной охраны и федеральном органе обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации, воинских подразделениях федеральной противопожарной службы и создаваемых на военное время специальных формированиях.

Таким образом, в системе МВД РФ военная служба предусмотрена только во внутренних войсках, и прохождение Сергеевым В.Н. правоохранительной службы в этом ведомстве прохождением военной службы не является.

Ссылки в заявлении на тождественность понятий военной службы и выслуги лет основаны на неверном толковании норм материального права.

В ст.ст. 2 и 3 Федерального закона «О системе государственной службы» военная и правоохранительная службы выделены в отдельные виды государственной службы, каждая со своим особым правовым регулированием, которое обеспечивается федеральными законами о видах государственной службы.

При этом, в соответствии со ст.6 Федерального закона «О системе государственной службы», военная служба – это вид федеральной государственной службы, представляющей собой профессиональную служебную деятельность граждан на воинских должностях или не на воинских должностях в случаях и на условиях, предусмотренных федеральными законами и (или) нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации, в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских (специальных) формированиях и органах, осуществляющих функции по обеспечению обороны и безопасности государства. Таким гражданам присваиваются воинские звания.

Сергееву В.Н. в период правоохранительной службы в МВД РФ на основании ст.7 того же федерального закона присваивались специальные звания, что подтверждается содержанием его послужной карты.

В п. 2 ст. 14 Федерального закона «О системе государственной службы» закреплено, что в стаж (общую продолжительность) государственной службы одного вида в соответствии с федеральными законами о видах государственной службы, о государственном пенсионном обеспечении граждан Российской Федерации, проходивших государственную службу, и их семей, и законами субъектов Российской Федерации включаются продолжительность государственной службы других видов, а также периоды замещения государственных должностей Российской Федерации, государственных должностей субъектов Российской Федерации, выборных муниципальных должностей, замещаемых на постоянной основе, и муниципальных должностей муниципальной службы.

В соответствии с ч.1 ст. 38 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации», стаж службы (выслуга лет) в органах внутренних дел исчисляется в порядке, установленном этим Федеральным законом, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации и нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации.

Целями исчисления такого стажа являются назначение пенсии за выслугу лет, ежемесячной надбавки за стаж службы (выслугу лет), выплата единовременного пособия при увольнении сотрудника органов внутренних дел, предоставление дополнительного отпуска за стаж службы в органах внутренних дел, предоставление иных социальных гарантий, поощрения, представления к награждению государственными наградами Российской Федерации и ведомственными знаками отличия.

Таким образом, стаж службы в органах внутренних дел засчитывается в период общей продолжительности военной службы не автоматически, а лишь в порядке, установленном законодательством РФ, применительно к целям исчисления и зачета такого стажа.

Заявитель ставит вопрос о зачете периода его службы в органах внутренних дел в общую продолжительность военной службы с целью реализации права, предусмотренного для военнослужащих.

Действующее законодательство возможность зачета стажа службы в органах внутренних дел в общую продолжительность военной службы для предоставления требуемого отпуска не предусматривает.

При таких обстоятельствах вывод суда первой инстанции об отсутствии у Сергеева В.Н. необходимого стажа военной службы для использования данного отпуска, является правильным.

В системе действующего правового регулирования аттестация является необходимым элементом процедуры досрочного увольнения военнослужащего по основанию, предусмотренному подпунктом «в» пункта 2 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе».

Как следует из приказа Министра обороны РФ от 22 октября 2012 года, основанием для досрочного увольнения Батуро А.В. с военной службы в связи с невыполнением условий контракта явилось то обстоятельство, что по приговору Выборгского гарнизонного военного суда от 12 сентября 2012 года он осужден по п. «а» ч.3 ст. 286 УК РФ к штрафу в размере 15000 руб.

Обоснованно полагая, что совершение военнослужащим преступления является свидетельством существенного нарушения условий заключенного контракта, Выборгский гарнизонный военный суд указал в решении на возможность досрочного увольнения осужденного с военной службы по решению соответствующего должностного лица без проведения аттестации, которая в данном случае необязательна и носит лишь рекомендательный характер.

Однако, это суждение противоречит правовой позиции, высказанной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 марта 2013 года № 6-П «По делу о проверке конституционности подпункта «в» пункта 2 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» в связи с жалобами Р.В. Боскачева, И.В. Овсянникова и Д.А. Савельева». Из пункта 5.2 Постановления следует, что решение о досрочном увольнении военнослужащего с военной службы в связи с невыполнением условий контракта, осужденного по приговору суда к наказанию, не связанному с лишением свободы, должно основываться на результатах его аттестации, поскольку указанная процедура предполагает возможность максимально полной и всесторонней оценки соответствия военнослужащего установленным требованиям.

В судебном заседании установлено и об этом прямо указано в решении, что аттестация заявителя в связи с досрочным увольнением с военной службы фактически не проводилась. Это обстоятельство суд расценил как несущественное нарушение процедуры увольнения.

Согласно п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 года № 2 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих» суд обязан выяснить соблюден ли порядок принятия решений, совершения действий органом или лицом в том случае, если такие требования установлены нормативными правовыми актами.

Принимая во внимание, что процедура досрочного увольнения Батуро с военной службы была проведена без выполнения предписаний, предусмотренных статьями 26, 27 Положения о порядке прохождения военной службы и «Порядка организации и проведения аттестации военнослужащих, проходящих военную службу по контракту в Вооруженных Силах Российской Федерации», утвержденной приказом Министра обороны РФ от 29 февраля 2012 года № 444, следует полагать, что оспариваемые заявителем действия нарушают его законные права.

Вопреки выводу суда первой инстанции данное нарушение является существенным, поскольку в системе действующего правового регулирования аттестация является необходимым элементом процедуры досрочного увольнения военнослужащего по основанию, предусмотренному подпунктом «в» пункта 2 статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе».

Учитывая, что вывод суда об отказе в удовлетворении заявления противоречил нормам материального права, решение отменено Ленинградским окружным военным судом с принятием нового решения об удовлетворении заявленных требований на основании имеющихся в деле доказательств.

Вопросы денежного довольствия военнослужащих.

Месячные оклады по ранее занимаемой должности сохраняются военнослужащему лишь на время военной службы в новой воинской должности.

Приказом Главнокомандующего ВМФ от 25 января 2006 года Соболевский А.Е. с его согласия был назначен на низшую воинскую должность, по которой установлен 11 тарифный разряд, с сохранением оклада по ранее занимаемой должности, для которой предусмотрен 20 тарифный разряд. 12 мая 2010 года приказом того же должностного лица Соболевский был освобожден от занимаемой должности и зачислен в распоряжение. С 1 января 2012 года выплата денежного довольствия по сохраненному окладу Соболевскому была прекращена. С указанной даты оно стало выплачиваться ему исходя из прежнего 11 тарифного разряда. Этот же тарифный разряд был применен при определении размера выплаты Соболевскому единовременного пособия при увольнении с военной службы.

Удовлетворяя требование Соболевского о выплате денежного довольствия за период с 1 января по 12 октября 2012 года и единовременного пособия исходя из 20 тарифного разряда, 224 гарнизонный военный суд указал в решении, что 1 января 2012 года вступил в силу Федеральный закон от 07 ноября 2011 года №306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат». В ст. 5 данного закона указано, что в случае уменьшения размеров ежемесячного денежного довольствия военнослужащих в связи с вступлением в силу настоящего Федерального закона и Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» и Федерального закона «О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» за этими военнослужащими, гражданами, уволенными с военной службы, и членами их семей сохраняются размеры ежемесячного денежного довольствия и пенсий, установленные им в соответствии с законодательством Российской Федерации, действовавшим до дня вступления в силу настоящего Федерального закона, до приобретения ими права на ежемесячное денежное довольствие в больших размерах на условиях, установленных настоящим Федеральным законом. Полагая, что выплата Соболевскому денежного довольствия и пособия по 11 тарифному разряду привела к уменьшению их размера, суд пришел к выводу о нарушении его прав и обязал должностное лицо произвести перерасчет и выплатить заявителю денежное довольствие за период с 1 января по 12 октябрь 2012 года, а также единовременное пособие при увольнении с военной службы исходя из размера должностного оклада, соответствующего 20 тарифному разряду.

Ленинградский окружной военный суд признал этот вывод ошибочным по следующим основаниям.

Согласно п.1 постановления Правительства РФ от 17 марта 1999 года № 305 «О сохранении за военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, месячных окладов по ранее занимаемым воинским должностям при переводе их на воинские должности с меньшими месячными окладами в связи с реформированием Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, в которых предусмотрена военная служба», Министру обороны РФ разрешено сохранять за военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, назначенными с их согласия в связи с организационно-штатными мероприятиями на воинские должности с меньшими месячными окладами, месячные оклады по ранее занимаемой должности на время их военной службы в новой воинской должности.

Это полномочие реализовано Министром обороны в пункте 19 «Порядка обеспечения денежным довольствием военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации», утвержденного его приказом от 30 декабря 2011 года № 2700, в котором предписано осуществлять выплату месячного оклада по ранее занимаемой должности по день сдачи дел и должности в связи с освобождением военнослужащего в установленном порядке от воинской должности.

В судебном заседании установлено, что Соболевский был освобожден от воинской должности, на которую назначался с сохранением прежнего оклада, и с 1 января по 12 октября 2012 года пребывал в распоряжении воинского должностного лица. Следовательно, размер месячного оклада по 11 тарифному разряду, предусмотренному по воинской должности, занимаемой до зачисления в распоряжение, установлен ему правильно.

Необоснованным является вывод суда и в части выплаты заявителю единовременного пособия при увольнении с учетом сохраненного месячного оклада, поскольку в пункте 144 названного Порядка прямо определено, что при выплате пособия увольняемым военнослужащим в расчет принимаются оклады по последней штатной воинской должности, получаемые военнослужащим на день увольнения с военной службы. Поскольку на день увольнения Соболевский занимал штатную воинскую должность, для которой предусмотрен 11 тарифный разряд, оснований для выплаты ему пособия в соответствии с 20 тарифным разрядом не имелось.

В соответствии с данной нормой правом на получение пособия, исходя из должностного оклада по 20 тарифному разряду, заявитель мог обладать лишь при условии увольнения непосредственно с воинской должности, за время исполнения которой ему выплачивался сохраненный оклад по ранее занимаемой воинской должности. В данном случае заявитель был уволен с военной службы в период, когда он не занимал воинскую должность и пребывал в распоряжении, а поэтому указанное правило на него не распространяется.

Ссылка в решении на статью 5 Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» является несостоятельной. Действительно, эта норма предусматривает сохранение военнослужащим размеров денежного довольствия, установленных им в соответствии с законодательством Российской Федерации, действовавшим до дня вступления в силу настоящего Федерального закона, то есть до 1 января 2012 года. Однако, суд не учел, что это положение действует лишь в том случае, если вступление названного и Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» привело к уменьшению размеров денежного довольствия военнослужащих.

Таким образом, положения статьи 5 Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» подлежали применению при условии установления факта, что размер денежного довольствия Соболевского с 1 января 2012 года снизился по сравнению с тем, который был установлен ему до этой даты. Однако, никаких данных о размерах денежного довольствия, выплачиваемого заявителю до и после 1 января 2012 года, а также их сопоставления, суд в решении не привел. Вместо этого суд ограничился некорректным сравнением тарифных разрядов по должностным окладам, тогда как в силу упомянутой нормы закона сравнивать следовало размеры всего денежного довольствия с учетом входящих в его состав компонентов в денежном выражении.

Между тем, из материалов дела следует, что вследствие значительного увеличения денежного довольствия военнослужащих с 1 января 2012 года размер оспариваемых выплат, произведенных Соболевскому исходя из 11 тарифного разряда, превышает их размер, исчисляемый по 20 тарифному разряду по должностному окладу, установленному до 1 января 2012 года.

Поскольку суд не установил факт уменьшения размера денежного довольствия Соболевского после 1 января 2012 года, и не учел существенное увеличение его размера со дня вступления в силу Федерального закона «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат», вывод в решении о сохранении заявителю размера должностного оклада, для которого предусмотрен 20 тарифный разряд, является ошибочным.

Так как при разрешении указанных требований гарнизонный военный суд неправильно применил нормы материального права, решение в данной части отменено Ленинградским окружным военным судом с принятием нового решения об отказе в их удовлетворении по имеющимся в деле доказательствам.

Нарушения норм процессуального права.

***

В ходе судебного заседания представителем заявителя по делу было заявлено новое требование о взыскании с ВУНЦ «Военно-морская академия» в пользу Скороходова К.Г. денежной компенсации в счет возмещения морального вреда в размере 10000 рублей.

224 гарнизонный военный суд (пред. Шляхов А.В.) рассмотрел данное требование в этом же судебном заседании без принятия его к своему производству, обсуждения вопроса его соединения с ранее заявленными требованиями и проведения обязательной в этом случае подготовки дела к судебному разбирательству, перейдя непосредственно к судебным прениям - без исследования новых доказательств, т.е. не выполнил предписания статей 39, 133, 147 – 151, 169, 174, 189 ГПК РФ. При этом суд не выяснил у представителя заявителя основание заявленного требования.

Совокупность указанных нарушений гражданского процессуального законодательства, допущенных судом первой инстанции, повлекла за собой отмену решения в части взыскания с ВУНЦ пользу заявителя денежной компенсации в счет возмещения морального вреда.

Учитывая необходимость защиты прав Скороходова К.Г., руководствуясь частью 3 статьи 11 ГПК РФ, регулирующей порядок применения аналогии права, судебная коллегия окружного военного суда оставила заявление в интересах заявителя без рассмотрения, указав при этом, что он не лишается права на обращение с этим требованием в суд в установленном законом порядке.

***

Военный прокурор Рязанского гарнизона обратился в военный суд с иском, в котором просил взыскать с Петрова в пользу РВВДКУ средства федерального бюджета, затраченные на его военную подготовку, в размере 21030 рублей.

Удовлетворив данный иск, Воркутинский гарнизонный военный суд (пред. Ярош И.Ф.) вынес в адрес военного прокурора Западного военного округа частное определение, в котором обратил внимание на допущенные военным прокурором Рязанского гарнизона нарушения законодательства.

Как указано в частном определении, военный прокурор Рязанского гарнизона ненадлежащим образом подготовил иск, поскольку указанное им в заявлении место жительства Петрова было не объективным и не достоверным, не основанным на справках органов внутренних дел и обслуживающих организаций, что повлекло приостановление производства по делу и объявление ответчика в розыск.

Ссылаясь на признание ответчиком предъявленного к нему иска, суд сделал вывод о том, что военный прокурор не предпринял мер для досудебного урегулирования спора и проигнорировал определение Воркутинского гарнизонного военного суда от 11 июля 2012 года, которым на него была возложена обязанность по розыску должника, и не направил в суд каких-либо сообщений об его исполнении.

По результатам рассмотрения частных представлений военных прокуроров Западного военного округа и Рязанского гарнизона, окружной военный суд отменил частное определение по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 226 ГПК РФ основаниями для вынесения частного определения являются выявленные судом в ходе судебного разбирательства случаи нарушения законности.

Согласно статье 29 ГПК РФ отсутствие основанных на справках органов внутренних дел и обслуживающих организаций объективных и достоверных сведений о месте жительства ответчика не является препятствием для обращения в суд с иском. С учетом изложенного военный прокурор Рязанского гарнизона правомерно предъявил настоящий иск по последнему известному командованию РВВДКУ месту жительства Петрова, указанному в индивидуальной карте учета средств федерального бюджета, затраченных на военную подготовку гражданина в период обучения в военно-учебном заведении.

Кроме того, по искам о возмещении средств федерального бюджета, затраченных на военную и специальную подготовку, федеральным законом не предусмотрен досудебный порядок урегулирования спора, в связи с чем отсутствовали предусмотренные статьей 135 ГПК РФ препятствия для принятия иска военного прокурора Рязанского гарнизона к производству суда.

Тем не менее, начальником РВВДКУ в приказе от 15 октября 2010 года №237 (по строевой части) об исключении из списков личного состава части поставлен вопрос о выплате Петровым указанных средств, которые, как следует из материалов дела, им до настоящего времени не возмещены. Признание ответчиком предъявленного к нему иска само по себе не может подтверждать наличие у него возможности внести необходимые денежные средства.

При таких обстоятельствах изложенный в частном определении вывод суда о том, что военный прокурор Рязанского гарнизона нарушил закон при досудебном урегулировании спора, а также при подготовке и предъявлении иска в суд, является необоснованным.

Воркутинский гарнизонный военный суд, установив неизвестность места пребывания ответчика Петрова, определением от 11 июля 2012 года объявил его розыск, что соответствует положениям статьи 120 ГПК РФ.

Федеральным законом от 3 декабря 2011 года № 389-ФЗ внесены изменения в Федеральный закон от 21 июля 1997 года № 118-ФЗ «О судебных приставах», согласно которым с 1 января 2012 года розыск на основании судебного акта гражданина-ответчика по гражданскому делу осуществляется судебными приставами-исполнителями.

В соответствии с пунктом 41 части 1 статьи 12 Федерального закона от 7 февраля 2011 года №3-ФЗ «О полиции» органы внутренних дел лишь оказывают содействие судебным приставам при осуществлении такого розыска.

Тем не менее, названным определением суда производство розыска ответчика Петрова было поручено военному прокурору Рязанского гарнизона и начальнику ОВД по городу Печоре, Республика Коми.

В соответствии со статьей 13 ГПК РФ являются обязательными и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации лишь законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов.

Поскольку в соответствии с Федеральным законом от 17 января 1992 года №2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» органы прокуратуры не уполномочены производить розыск граждан-ответчиков по гражданским делам, то вывод суда о нарушении военным прокурором Рязанского гарнизона законности при осуществлении розыска Петрова не основан на законодательстве.

Наряду с этим, в частных представлениях отмечается, что именно военный прокурор Рязанского гарнизона предпринял реальные и действенные меры, позволившие найти телефон ответчика и обеспечить работникам аппарата суда возможность его извещения.

При таких обстоятельствах окружной военный суд пришел к выводу об отсутствии законных оснований для вынесения данного частного определения и постановил отменить его вследствие нарушения норм процессуального права.