Утверждён

на заседании президиума

1-го Западного окружного военного суда

20 января 2020 г.

ОБЗОР

апелляционной и кассационной практики 1-го Западного окружного

военного суда по уголовным делам за второе полугодие 2019 года.

Во втором полугодии 2019 года судьями гарнизонных военных судов были допущены следующие наиболее характерные судебные ошибки.

Существенные нарушения уголовно-процессуального закона и несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, послужили основанием его отмены в апелляционном порядке.

Приговором Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 3 октября 2019 года М. осуждён за совершение двух преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, с применением ст. 73 УК РФ к окончательному наказанию в виде лишения свободы на срок 4 года условно, с испытательным сроком в 2 года, с лишением права занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления, а также в Вооружённых Силах РФ, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, сроком на 1 год 6 месяцев.

М. признан виновным в превышении должностных полномочий, совершённых с применением насилия в один из дней первой половины марта 2019 года в отношении потерпевшего А., а также в один из дней первой половины апреля 2019 года к потерпевшим Д. и Б.

В описательно-мотивировочной части приговора, суд, указал о том, что виновность М. подтверждается показаниями в судебном заседании потерпевших Б. и Д. о не применении к ним М. насилия в период их совместной службы и ложности их показаний на предварительном следствии, однако в последующем данные показания отверг, указав, что в основу приговора кладёт показания потерпевших на предварительном следствии, не приведя при этом какие показания на предварительном следствии потерпевших Б. и Д. он положил в основу приговора, и не раскрыл их основное содержание.

Кроме того, в приговоре не было изложено содержание и не дана оценка показаниям свидетеля Б. об обстоятельствах применения М. насилия к потерпевшему А., данным им в судебном заседании и имеющим существенные противоречия с оглашенными в суде его же показаниями на предварительном следствии.

Также в приговоре было указано о том, что виновность М. подтверждается, в том числе данными, имеющимися в протоколах следственного эксперимента и освидетельствования, проведёнными с участием потерпевшего А. которые однако, согласно содержанию протокола судебного заседания, в ходе судебного заседания оглашены и исследованы не были.

Рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке, судебная коллегия по уголовным делам 1-го Западного окружного военного суда в апелляционном определении от 26 декабря 2019 года указала следующее.

В силу положений п. 1 и 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, а также доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

В силу ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Согласно ч. 6 ст. 259 УПК РФ протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям.

Из материалов уголовного дела следует, что протокол судебного заседания изготавливался по частям, последняя из которых датирована 3 октября 2019 года.

В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 259 УПК РФ, с учётом изменений, внесённых Федеральным законом от 29.07.2018 № 228-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» и вступивших в силу с 1 сентября 2019 года, в ходе судебного заседания суда первой инстанции составляется протокол в письменной форме и ведётся протоколирование с использованием средств аудиозаписи (аудиопротоколирования за исключением рассмотрения дела в закрытом судебном заседании).

Согласно ч. 5 ст. 259 УПК РФ если в ходе судебного разбирательства осуществлялась аудиозапись, то об этом делается отметка в протоколе судебного заседания, при этом материалы аудиозаписи прилагаются к материалам уголовного дела.

Из положений ст. 42, 47, 259 и 260 УПК РФ следует, что стороны вправе знакомиться с протоколом и аудиозаписью судебного заседания и подавать на них замечания, что судом в силу требований ст. 267 и 268 УПК РФ должно быть разъяснено подсудимому и потерпевшим.

Между тем, в протоколе судебного заседания от 3 октября 2019 года сведений о ведении судом аудиопротоколирования, как и невозможности этого, не содержится, а также отсутствуют данные о разъяснении участникам процесса указанных выше прав.

Несмотря на это, к протоколу судебного заседания от 3 октября 2019 года приобщён диск, который не содержит какие-либо файлы, в том числе – аудиозаписи хода судебного разбирательства, что лишает возможности проверить объективность и полноту ведения процесса судом, а также соблюдения прав участников разбирательства в ходе судебного заседания.

С учётом изложенных выше данных, поскольку выводы, изложенные в приговоре, не соответствовали фактическим обстоятельствам дела, а также судом были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путём ограничения гарантированных законом прав участников уголовного производства и несоблюдения процедуры судопроизводства могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения, суд апелляционной инстанции приговор гарнизонного военного суда отменил и передал уголовное дело на новое судебное разбирательство в тот же суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

По приговору 224 гарнизонного военного суда от 13 мая 2019 года Д. осуждён за совершение шести преступлений, предусмотренных п. «а»
ч. 3 ст. 286 УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ к окончательному наказанию в виде лишения свободы на срок 4 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности на государственной службе, связанные с осуществлением организационно-распорядительных полномочий, на срок 2 года 6 месяцев, с лишением на основании ст. 48 УК РФ воинского звания «старшина 2 статьи».

В силу требований ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Вместе с тем, в нарушение данных положений закона суд первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора, в том числе, указал о причинении Д. 12 октября 2018 года потерпевшему М. гематомы в области груди и 24 октября 2018 года потерпевшему О. рассечения брови, в то время как органами предварительного расследования причинение телесных повреждений этим потерпевшим Д. не вменялось.

При таких обстоятельствах, рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке, судебная коллегия окружного военного суда апелляционным определением от 24 сентября 2019 года приговор изменила, исключив из его описательно-мотивировочной части указание на причинение Д. названных выше телесных повреждений указанным потерпевшим.

Несоответствие выводов суда о неуважительности причин неявки частного обвинителя в судебное заседание фактическим обстоятельствам повлекло отмену постановления о прекращении уголовного дела.

Постановлением Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 22 августа 2019 года уголовное дело по обвинению Е. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК РФ, прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, ввиду неявки частного обвинителя Ч. в судебное заседание без уважительных причин.

Рассмотрев материалы уголовного дела по апелляционной жалобе представителя частного обвинителя (потерпевшего) окружной военный суд апелляционным постановлением от 29 октября 2019 года постановление гарнизонного военного суда отменил и предал материалы дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно ч. 3 ст. 249 УПК РФ по уголовным делам частного обвинения неявка потерпевшего без уважительных причин влечёт за собой прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

По смыслу закона, прекращая уголовное дело в соответствии с указанной нормой УПК РФ, суд должен убедиться, что извещение о месте и времени судебного заседания получено частным обвинителем, а его неявка не обусловлена уважительными причинами.

Как следует из материалов уголовного дела и содержания протокола судебного заседания, 23 июля 2019 года судом назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза для определения характера причинённых потерпевшему телесных повреждений и степени тяжести вреда его здоровью.

В связи с назначением экспертизы председательствующим был объявлен перерыв в судебном заседании до 10 часов 28 августа 2019 года, о чём от частного обвинителя Ч. и его представителя – адвоката Г. отобрана расписка.

Несмотря на ранее определённую судом дату продолжения судебного разбирательства, без вынесения председательствующим какого-либо процессуального решения в обоснования её изменения, участники уголовного судопроизводства по телефону 19 августа 2019 года были уведомлены секретарем судебного заседания о назначении судебного заседания на 12 часов 22 августа 2019 года – более раннюю дату.

При этом, как следует из соответствующих телефонограмм, частный обвинитель и его представитель сообщили о невозможности прибыть в указанный день в суд, какие-либо иные сведения относительно уважительности причин неявки в судебное заседание частного обвинителя и его представителя судом ни при их извещении, ни в ходе судебного заседания 22 августа 2019 года судом не выяснялись.

Кроме того, представленные в суд апелляционной инстанции Ч. копия командировочного удостоверения и адвокатом Г. судебные документы Верховного Суда РФ свидетельствовали об уважительности причин их неявки в судебное заседание 22 августа 2019 года.

В силу п. 59 ст. 5 УПК РФ частным обвинителем является потерпевший или его представитель по уголовным делам частного обвинения.

Согласно ст. 22 УПК РФ потерпевший, его законный представитель и (или) представитель вправе участвовать в уголовном преследовании обвиняемого, а по уголовным делам частного обвинения – выдвигать и поддерживать обвинение в порядке, установленном УПК РФ.

Вместе с тем вопрос о возможности продолжения судебного разбирательства в отсутствие неявившегося представителя частного обвинителя – адвоката Г., действующего на основании представленного им ордера, судом не рассматривался вовсе.

При таких данных выводы в постановлении гарнизонного военного суда об отсутствии у Ч., неявившегося в суд, уважительных причин не были основаны на каких-либо объективных данных, имеющихся в материалах дела, что повлекло существенные нарушения судом уголовно-процессуального закона, которые путём ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Частичное возмещение виновным материального ущерба, причинённого преступлением, должно учитываться при определении размера подлежащих удовлетворению исковых требований.

На основании приговора Великоновгородского гарнизонного военного суда от 30 августа 2019 года осуждены: Р. и Г. по ч. 4 ст. 160 УК РФ, а К. по ч. 3 ст. 160 УК РФ.

Этим же приговором частично удовлетворён гражданский иск Министерства обороны РФ, в пользу которого в счёт возмещения имущественного вреда взыскано, в том числе солидарно с Р. и Г. 1642 658 руб. 35 коп.

Судом апелляционной инстанции установлено хищение Р. и Г. индивидуальных рационов питания общей стоимостью 1642 658 руб. 35 коп., а также частичное возмещение осуждёнными ущерба, причинённого в результате хищения, в размере 98500 руб.

Данные о частичном возмещении Р. причинённого ущерба в ходе предварительного следствия подтверждаются приобщённой к материалам уголовного дела копией чека-ордера от 8 февраля 2019 г.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции по заявленному гражданскому иску относительно размера удовлетворённых требований не соответствовало фактическим данным, установленным в ходе судебного разбирательства.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам окружного военного суда от 22 октября 2019 года по представлению государственного обвинителя приговор в части решения по гражданскому иску изменён. Гражданский иск в интересах Министерства обороны РФ о возмещении материального ущерба удовлетворён частично и в его пользу взыскано солидарно с Р. и Г. 1544 158 руб. 35 коп., с учётом частичного возмещения осуждёнными причинённого ущерба.

При назначении дополнительного наказания в виде лишения специального, воинского или почётного звания, классного чина и государственных наград, при наличии только смягчающих обстоятельств, наряду с тяжестью преступления, следует учитывать и другие, указанные в ст. 60 УК РФ, обстоятельства.

По приговору 224 гарнизонного военного суда от 19 августа 2019 года А. и М. осуждены по ч. 4 ст. 166 УК РФ к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строго режима на срок 4 и 3 года, соответственно.

В соответствии со ст. 48 УК РФ осуждённым назначено дополнительное наказание в виде лишения воинского звания: А. – «младший сержант», а М. – «ефрейтор».

Согласно ст. 48 УК РФ при осуждении за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления с учётом личности виновного суд может лишить его специального, воинского или почётного звания, классного чина и государственных наград.

В п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря
2015 г. № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» обращено внимание на то, что при применении к осуждённому дополнительного наказания в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград, наряду с тяжестью преступления, следует учитывать и другие, указанные в ст. 60 УК РФ обстоятельства.

Из приговора усматривается, что суд, мотивируя необходимость назначения каждому из осуждённых дополнительного наказания в виде лишения воинского звания, сослался лишь на наличие совокупности как приведённых в приговоре, так и иных смягчающих наказание обстоятельств, что противоречит как изложенным выше требованиям уголовного закона, так и закреплённым в нём принципам справедливости.

При изложенных данных, судебная коллегия по уголовным делам 1-го Западного окружного военного суда апелляционным определением от 18 октября 2019 года приговор в этой части изменила, исключив из него назначенное осуждённым дополнительное наказание в виде лишения воинского звания.

Явка с повинной является обстоятельством, смягчающим наказание, предусмотренным п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и подлежит учёту при назначении наказания осуждённому.

По приговору Псковского гарнизонного военного суда от 21 июня 2019 года Б. осуждён за совершение трёх преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 162 УК РФ, к окончательному наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Б. признан виновным в нападениях с целью хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке, судебной коллегией окружного военного суда установлено, что согласно имеющемуся в материалах дела рапорту сотрудника полиции 24 марта 2019 года в ходе оперативной проверки квартиры № … в доме … по Р. проспекту города Пскова в опорный пункт было предложено проехать трём находившимся в ней лицам, в числе которых был Б. и схожий по приметам с лицом, подозреваемым в разбойных нападениях, гражданин Г. В этот же день Б. добровольно, путём написания явки с повинной, сознался в каждом из совершённых им преступлений (разбойных нападениях), об обстоятельствах их совершения дал подробные объяснения, на основании которых были произведены обыск и выемка предметов, подтверждающих его виновность. Только после этого Б. был задержан в качестве подозреваемого.

Данные обстоятельства безусловно свидетельствовали о явке с повинной Б.

Вместе с тем имеющаяся в материалах дела явка с повинной судом первой инстанции при назначении Б. наказания учтена не была.

При таких обстоятельствах апелляционным определением от 20 августа 2019 года судебной коллегией по уголовным делам окружного военного суда приговор был изменён, а назначенное осуждённому наказание как за каждое из совершённых им преступлений, так и по их совокупности снижено.

Выводы суда о допущенных следователем нарушениях закона, послуживших основанием для вынесения частного постановления, должны соответствовать установленным в ходе судебного разбирательства обстоятельствам.

По приговору Псковского гарнизонного военного суда от 5 июня 2019 года Г. осуждён по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Кроме того, судом первой инстанции вынесено частное постановление от 5 июня 2019 года, в котором обращено внимание руководителя военного следственного отдела по Псковскому гарнизону на допущенные старшим следователем-криминалистом нарушения требований ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ, связанные с отказом в удовлетворении ходатайства защитника о проведении повторной автотехнической экспертизы по данному уголовному делу.

Рассмотрев уголовное дело в апелляционном порядке, окружной военный суд апелляционным постановлением от 23 августа 2019 года вышеуказанное частное постановление отменил по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств при условии соблюдения положений ст. 75 и 89 УПК РФ. Если после возбуждения уголовного дела стороной защиты или потерпевшим будет заявлено ходатайство о производстве дополнительной либо повторной судебной экспертизы, то такое ходатайство подлежит удовлетворению.

Как следует из материалов уголовного дела, в ходе проводимой в порядке ст. 144-145 УПК РФ проверки по факту дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 7 сентября 2018 года с участием Г., 17 октября 2018 года старшим следователем-криминалистом назначена судебная автотехническая экспертиза, с постановлением о назначении которой ознакомлены все заинтересованные лица, в том числе Г. 22 октября 2018 года с разъяснением ему прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ.

Уголовное дело в связи с обстоятельствами указанного дорожно-транспортного происшествия возбуждено по ч. 3 ст. 264 УК РФ этим же следователем 6 ноября 2018 года.

Согласно п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ доказательством по делу являются заключение и показания эксперта.

Заключение указанной судебной автотехнической экспертизы изготовлено экспертом 30 ноября 2018 года и получено следователем 5 декабря 2018 года, то есть после возбуждения данного уголовного дела.

При таких обстоятельствах отмеченное заключение автотехнической экспертизы не может относиться к сведениям, полученным в ходе доследственной проверки, обозначенным в ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ.

Как с постановлением о назначении экспертизы, так и с заключением эксперта по результатам её проведения Г. и его защитник ознакомлены в ходе предварительного следствия с соблюдением требований ст. 198 и 206 УПК РФ, при этом каких-либо ходатайств от данных лиц не поступило.

С учетом изложенного судом при вынесении частного постановления были допущены существенные нарушения уголовного-процессуального закона, которые повлияли на законность его выводов и послужили в силу ст. 389.17 УПК РФ основанием для отмены частного постановления.

Ограничение права потерпевшего на участие в судебном заседании и доведения своей позиции по рассматриваемому вопросу послужило одним из оснований для отмены постановления о возвращении уголовного дела прокурору.

Постановлением Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 25 сентября 2019 года уголовное дело по обвинению Б. и С. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ, возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Апелляционным постановлением окружного военного суда от 29 октября 2019 года постановление суда первой инстанции отменено по апелляционной жалобе потерпевшего Ш., а уголовное дело направлено в гарнизонный военный суд на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

Как отмечено судом апелляционной инстанции в постановлении, основанием для отмены судебного решения послужили, в том числе, следующие допущенные гарнизонным военным судом существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

Согласно ст. 52 Конституции РФ права потерпевших от преступлений охраняются законом, государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причинённого ущерба.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ в своих постановлениях, одной из необходимых гарантий судебной защиты и справедливого разбирательства дела является равно предоставляемая сторонам реальная возможность довести свою позицию относительно всех аспектов дела до сведения суда непосредственно перед удалением его в совещательную комнату для вынесения решения. Только при этом условии полностью реализуется в судебном заседании право на судебную защиту, которое согласно Конституции РФ не может быть ограничено.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 1, 2, 11 и 14 постановления от 29 июня 2010 г. № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» разъяснил, что в силу п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Обязанностью государства является не только предотвращение и пресечение в установленном законом порядке посягательств, способных причинить вред и нравственные страдания личности, но и обеспечение потерпевшему от преступления возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещёнными законом способами.

В соответствии с законом (ст. 42 УПК РФ) потерпевший, являясь физическим лицом, которому преступлением причинён физический, имущественный или моральный вред, имеет в уголовном процессе свои собственные интересы, для защиты которых он в качестве участника уголовного судопроизводства со стороны обвинения наделён правами стороны.

Исходя из принципа равенства прав сторон (ст. 244 УПК РФ), потерпевший пользуется равными со стороной защиты правами на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, участие в их исследовании, выступление в судебных прениях, представление суду письменных формулировок по вопросам, указанным в п. 1 - 6 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, на рассмотрение иных вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства.

Потерпевшему на любом этапе уголовного судопроизводства должна быть предоставлена возможность довести до сведения суда свою позицию по существу дела и те доводы, которые он считает необходимыми для её обоснования. При этом суду следует учитывать доводы потерпевшего по вопросам, которыми затрагиваются его права и законные интересы, и дать им мотивированную оценку при принятии судебного решения.

Поскольку в соответствии с п. 47 ст. 5 УПК РФ потерпевший относится к участникам судопроизводства со стороны обвинения, суд должен обеспечить ему возможность согласовать свою позицию с государственным обвинителем.

Из протокола судебного заседания следует, что 2 и 4 июля, а также 8 августа 2019 года Ш., проживающий в г. Воронеже, допрашивался судом и участниками процесса в качестве потерпевшего посредством видеоконференц-связи. Также с использованием системы видеоконференц-связи 3 июля 2019 года в судебном заседании был допрошен проживающий в Пензенской области потерпевший Б., а 4 и 31 июля 2019 года – потерпевший З., проживающий в Вологодской области.

Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что суд первой инстанции располагал объективной возможностью обеспечить полноценное участие потерпевших на любом этапе судебного разбирательства. Никаких ограничений по участию потерпевших в судебном заседании с использованием видеоконференц-связи нормы уголовно-процессуального закона не содержат. Напротив, по смыслу закона суд обязан обеспечить реализацию прав потерпевших в полной мере, всеми доступными способами.

19 сентября 2019 года в судебном заседании защитой были заявлены ходатайства о прекращении уголовного дела в отношении подсудимых С. и Б. на основании ст.76.2 УК РФ и ст.25.1. УПК РФ, т.е. с назначением им судебного штрафа, а для выяснения позиции потерпевших по этому вопросу объявлялся четырехдневный перерыв судебного заседания.

24 сентября 2019 года судом было вынесено постановление об отказе в удовлетворении указанного ходатайства защиты с учетом доведенной государственным обвинителем суду позиции потерпевшего Ш., и именно в целях обеспечения законных интересов последнего.

Сразу после оглашения этого постановления государственным обвинителем было заявлено ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору, в том числе по мотиву не осуществления уголовного преследования в отношении Ш.

Однако в этом случае суд пренебрёг нормами процессуального закона, не выяснив мнение каждого из потерпевших по ранее не известному им правовому вопросу, не обеспечил возможность согласовать свою позицию с государственным обвинителем, чем существенно нарушил их права и охраняемые законом интересы.

Более того, суд первой инстанции свой вывод о возращении дела прокурору обосновал такими фактическими и правовыми аргументами, которые ставят под сомнение сам процессуальный статус Ш. как потерпевшего, и, по существу, трансформируют последнего в положение лица, вынужденного защищаться от предположения суда о своей причастности к преступлению, предусмотренному ст. 349 УК РФ.

При этом, в нарушение приведённых выше положений закона, в этом случае суд не обеспечил Ш. доступ к правосудию, как потерпевшему и представителю стороны обвинения по настоящему делу, лишив его реальной возможности отстаивать свои права и законные интересы, довести до сведения суда собственную позицию по существу дела и те доводы, которые он считает необходимыми для ее поддержания.

Несоответствие выводов судьи фактическим обстоятельствам дела, повлекло отмену постановления по результатам рассмотрения жалобы, поданной в порядке ст. 125 УПК РФ.

Постановлением судьи Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда от 30 сентября 2019 года оставлена без удовлетворения жалоба адвоката К., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ в интересах заявителя Б., на бездействие военного прокурора Санкт-Петербургского гарнизона, связанное с рассмотрением заявления Б. о преступлении от 25 августа 2019 года.

Отказывая в удовлетворении жалобы К., судья в постановлении сделал вывод о том, что военный прокурор Санкт-Петербургского гарнизона рассмотрел заявление Б. от 25 августа 2019 года и дал тому ответ.

Вместе с тем, из исследованных в гарнизонном военном суде материалов следовало, что адвокат К. подал в военную прокуратуру обращение от 26 августа 2019 года, в котором просил рассмотреть приложенное к нему заявление Б. о совершенном преступлении. При этом Б. в своем заявлении, указывая об уничтожении и повреждении своего имущества сотрудниками органов ФСБ при проведении оперативно-розыскного мероприятия, просил рассмотреть его в порядке главы 16 УПК РФ, зарегистрировать как сообщение о преступлении, провести по нему проверку в порядке, предусмотренном ст. 144 – 145 УПК РФ, и дать ему ответ.

Адвокату К. на его обращение военным прокурором Санкт-Петербургского гарнизона фактически был дан ответ, что и было принято во внимание в суде первой инстанции, однако данный ответ не содержал сведений о рассмотрении заявления Б. о преступлении и принятом по нему решении. Кроме того, непосредственно Б. о результатах рассмотрения его заявления и принятом по нему решении должностными лицами военной прокуратуры уведомлен не был, что подтверждается также пояснениями в суде первой инстанции заместителя военного прокурора Санкт-Петербургского гарнизона.

Судья указанным существенным обстоятельствам оценки не дал и не учёл их при принятии решения.

При таких данных окружной военный суд апелляционным постановлением от 14 ноября 2019 года постановление судьи первой инстанции отменил и вынес новое судебное решение об удовлетворении поданной в порядке ст. 125 УПК РФ жалобы адвоката К.

Судебная коллегия по уголовным делам

1- го Западного окружного военного суда