ОБЗОР

СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ГАРНИЗОННЫХ ВОЕННЫХ СУДОВ

ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ И ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ

ЗА II ПОЛУГОДИЕ 2022 ГОДА

I. Реализация военнослужащими права на жилище

1. Правовые последствия ухудшения жилищных условий в виде пятилетнего запрета принятия на учет применяются не только к военнослужащему, но и к совместно с ним проживающим членам семьи.

Г. оспорил решение жилищной комиссии Управления <данные изъяты> (далее - жилищная комиссия) от 19 октября 2021 года, которым ему и супруге отказано в принятии на учет нуждающихся в жилых помещениях для постоянного проживания, поскольку супруга, являясь собственником двух квартир, совершила сделки по их отчуждению, и со дня совершения этих сделок не истек пятилетний срок.

Удовлетворяя административный иск, Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд исходил из того, что квартиры приобретены супругой до брака с Г. и не являются их совместно нажитым имуществом. Г. в квартиры не вселялся, правом пользования ими не обладал, а потому совершенные супругой действия не могли служить основанием для отказа в принятии на учет.

Отменяя решение, окружной военный суд пришел к выводу о неверном истолковании судом первой инстанции норм материального права.

Г. относился к категории военнослужащих, обеспечиваемых служебными жилыми помещениями на весь срок службы.

В 2016 году он заключил брак с Т., которая, являясь собственником двух квартир в Санкт-Петербурге, 9 января и 15 сентября 2017 года совершила сделки по их отчуждению.

21 апреля 2017 года Г. и супруга вселились в служебное жилое помещение, предоставленное <данные изъяты>.

31 марта 2021 года по достижении необходимой выслуги лет Г. обратился с заявлением о принятии его вместе с супругой на учет нуждающихся в жилых помещениях для постоянного проживания, в чем жилищная комиссия ему отказала ввиду неистечения предусмотренного ст. 53 ЖК РФ пятилетнего срока со дня совершения супругой сделок с недвижимостью.

Удовлетворяя административный иск, суд пришел к выводу, что имевшиеся в собственности супруги жилые помещения при решении вопроса о принятии Г. на учет не должны приниматься во внимание, поскольку были приобретены до заключения брака.

Этот вывод противоречит требованиям нормативных правовых актов, регулирующих обеспечение военнослужащих жилыми помещениями.

Согласно абзацу 13 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» (в редакции, действовавшей на день принятия судом решения) военнослужащие-граждане признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации, и обеспечиваются жилыми помещениями либо денежными средствами на приобретение или строительство жилых помещений в соответствии с настоящим Федеральным законом.

В абзаце 14 п. 1 той же нормы Федерального закона указано, что признание военнослужащих-граждан нуждающимися в жилых помещениях и предоставлении им и совместно проживающим с ними членам их семей жилых помещений либо денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений осуществляется с учетом положений ст. 53 и ч. 8 ст. 57 ЖК РФ.

Аналогичные предписания содержатся и в новой редакции ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», введенной в действие с 9 июля 2022 года.

В соответствии с п. 12 Правил признания военнослужащих-граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту, нуждающимися в жилых помещениях, утвержденных постановлением Правительства РФ от 30 октября 2020 года № 1768, военнослужащие и члены их семей, которые с намерением приобретения права состоять на учете совершили действия и гражданско-правовые сделки с жилыми помещениями, которые привели к уменьшению размера занимаемых жилых помещений, утрате права пользования жилыми помещениями или к их отчуждению, в результате которых военнослужащие и члены их семей могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

Из этого следует, что правовые последствия ухудшения жилищных условий в виде пятилетнего запрета принятия на учет применяются не только к военнослужащему, но и к членам семьи, совместно с ним проживающим.

На день вынесения решения жилищной комиссией Г. и его супруга совместно проживали в служебном жилом помещении с включением их обоих в договор найма жилого помещения и с регистрацией по этому месту жительства.

В связи с отсутствием других жилых помещений в самостоятельном пользовании по договору социального найма или на праве собственности, либо в качестве членов семьи нанимателей или собственников жилых помещений, они подпадают под действие п. 1 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ, дающего основание для признания их нуждающимися в жилых помещениях.

Вместе с тем это основание возникло в результате отчуждения супругой двух жилых помещений в Санкт-Петербурге общей площадью 84,8 кв.м, которая превышает установленную ст. 3 Закона Санкт-Петербурга от 19 июля 2005 года № 407-65 «О порядке ведения учета граждан в качестве нуждающихся в жилых помещениях и предоставлении жилых помещений по договорам социального найма в Санкт-Петербурге» учетную норму на одного человека в размере 9 кв.м.

Поскольку со дня совершения гражданско-правовых сделок не истек пятилетний срок, решение жилищной комиссии об отказе в принятии Г. и его супруги на учет нуждающихся в жилых помещения соответствует п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» и п. 12 упомянутых Правил о применении к военнослужащим и членам их семей положений ст. 53 ЖК РФ.

Вывод суда о том, что указанные жилые помещения не относятся к совместно нажитому имуществу, не имеет значения, поскольку предметом спора являются жилищные правоотношения, возникшие вследствие отчуждения супругой жилых помещений, а не вследствие их приобретения до брака с Г.

Не имеет значения и то, что Г. не вселялся в эти жилые помещения и не приобрел права пользования ими, так как п. 12 Правил допускает применение к истцу ст. 53 ЖК РФ вследствие совместного его проживания в одном жилом помещении с супругой, совершившей намеренные действия, повлекшие ухудшение жилищных условий.

Поскольку Г. просил принять супругу на жилищный учет в качестве члена своей семьи, уполномоченный орган обоснованно оценивал его жилищные условия с учетом совершенных супругой гражданско-правовых сделок.

Приняв во внимание допущенные судом первой инстанции нарушения, окружной военный суд решение по делу отменил и принял новое решение об отказе Г. в удовлетворении заявленных требований.

2. Установленные Федеральным законом «О статусе военнослужащих» гарантии государства по обеспечению жилыми помещениями в предусмотренных законом формах распространяется на военнослужащих и совместно проживающих с ними членов их семей.

З. оспорил решение филиала «Западный» ФГАУ «Росжилкомплекс» от 14 января 2022 года по его заявлению о принятии на учет нуждающихся в жилом помещении для постоянного проживания с составом семьи из 4-х человек.

Указанным решением он принят на учет с составом семьи из 3-х человек (включая двоих детей, одному из которых принадлежит 1/5 доли квартиры общей площадью 60,6 кв.м в г. Санкт-Петербурге, с уменьшением в связи с этим на 12,12 кв.м общей площади предоставляемого жилого помещения, и исключая супругу, которая по 8 декабря 2020 года была постоянно зарегистрирована в той же квартире, где на нее приходилось 12,12 кв.м общей площади жилого помещения и не истек предусмотренный ст. 53 ЖК РФ пятилетний срок после намеренного ухудшения ею жилищных условий).

З. просил признать незаконным решение об отказе включить супругу в состав его семьи для обеспечения жилым помещением.

Решением Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда в удовлетворении административного иска было отказано.

Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил, исходя из следующего.

З. проходит военную службу по контракту с 1996 года, а в его личное дело внесены сведения о супруге и их сыновьях 2004 и 2009 годов рождения.

25 сентября 2009 года супруга подарила матери 1/5 долю в праве собственности на указанную квартиру, сохранив в квартире постоянную регистрацию. Согласно письменному соглашению между ними, мать дала согласие на сохранение дочерью регистрации без права проживания в квартире.

Вступившим в законную силу решением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 10 августа 2020 года супруга по иску матери признана утратившей право пользования квартирой с прекращением регистрации в ней.

8 декабря 2020 года супруга снялась с регистрационного учета в указанной квартире и зарегистрировалась по месту пребывания в служебной квартире в г. Санкт-Петербурге, предоставленной З. от военного ведомства на весь состав семьи из 4 человек. А в декабре 2021 года З. обратился с заявлением о постановке на учет нуждающихся в получении постоянного жилья в г. Санкт-Петербурге на тот же состав семьи.

В п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года № 8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» разъяснено, что гарантированное ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» право военнослужащих и совместно проживающих с ними членов их семей на обеспечение жилыми помещениями в форме предоставления денежных средств за счет средств федерального бюджета на приобретение или строительство жилых помещений либо предоставления жилых помещений должно реализовываться в порядке и на условиях, установленных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, необходимо руководствоваться нормами ЖК РФ и СК РФ.

Из данных разъяснений следует, что государство принимает на себя обязательство по обеспечению жильём тех членов семьи военнослужащего, которые проживают совместно с военнослужащим. При этом отношения, связанные с реализацией права военнослужащих и членов их семей на жилище, регламентируются как нормами законодательства, определяющего их правовой статус, так и нормами жилищного и семейного законодательства.

Согласно абзацам 13 и 14 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» (в редакции, действующей на день принятия судом решения) военнослужащие-граждане признаются нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации, и обеспечиваются жилыми помещениями либо денежными средствами на приобретение или строительство жилых помещений в соответствии с настоящим Федеральным законом.

Признание военнослужащих-граждан нуждающимися в жилых помещениях и предоставление им и совместно проживающим с ними членам их семей жилых помещений либо денежных средств на приобретение или строительство жилых помещений осуществляется с учетом положений ст. 53 и ч. 8 ст. 57 ЖК РФ.

Аналогичные предписания содержатся в новой редакции ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих», действующей с 9 июля 2022 года.

Исходя из ч. 1 и 2 ст. 51 ЖК РФ одним из условий признания гражданина нуждающимся в жилом помещении является обеспечение его общей площадью жилого помещения для постоянного проживания на одного члена семьи менее учетной нормы.

При наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, занимаемых по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования и (или) принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений.

Следовательно, при определении уровня обеспеченности семьи гражданина, претендующего быть признанным нуждающимся в жилом помещении, общей площадью жилого помещения, жилищный орган должен исходить из наличия у каждого из её членов прав пользования и собственности всеми имеющимися в их распоряжении жилыми помещениями.

З. просил принять его на учёт с составом семьи, включая супругу, претендующую на получение жилого помещения от федерального органа исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба, в качестве члена семьи военнослужащего.

Приложенными к заявлению документами подтверждалось, что супруга состоит с З. в официальном браке, проживает с ним и детьми в служебной квартире, и там же зарегистрирована.

Поэтому, разрешая заявление о постановке на учет, жилищный орган должен был проверить и учесть жилищные условия всех без исключения лиц, входящих в состав семьи военнослужащего, которые с ним совместно проживают.

В соответствии с п. 12 Правил признания военнослужащих-граждан Российской Федерации, проходящих военную службу по контракту, нуждающимися в жилых помещениях, утвержденных постановлением Правительства РФ от 30 октября 2020 года № 1768, военнослужащие и члены их семей, которые с намерением приобретения права состоять на учете совершили действия и гражданско-правовые сделки с жилыми помещениями, которые привели к уменьшению размера занимаемых жилых помещений, утрате права пользования жилыми помещениями или к их отчуждению, в результате которых военнослужащие и члены их семей могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

Из этого следует, что правовые последствия ухудшения жилищных условий в виде пятилетнего запрета на принятие на учет применяются не только к военнослужащему, но и к совместно проживающим с ним членам его семьи.

Согласно ст. 3 Закона Санкт-Петербурга от 19 июля 2005 года № 407-65 «О порядке ведения учета граждан в качестве нуждающихся в жилых помещениях и предоставлении жилых помещений по договорам социального найма в Санкт-Петербурге», учетная норма площади жилого помещения на одного человека в Санкт-Петербурге составляет 9 кв.м общей площади жилого помещения для проживающих в отдельных квартирах и жилых домах.

Жилищная обеспеченность З. с членами семьи, претендующими на получение жилья по линии военного ведомства в качестве членов семьи военнослужащего, даже с учётом долей общей площади жилого помещения, принадлежащей сыну (12,12 кв.м), а также ранее принадлежавшей супруге (12,12 кв.м), составляла менее учётной нормы для г. Санкт-Петербурга, где военнослужащий З. намеревался быть обеспеченным жильём, так как на каждого из них в этом случае приходилось бы по 6,06 кв.м (24,24 / 4) общей площади жилого помещения.

Поскольку действия супруги по распоряжению своей долей жилого помещения не привели к нуждаемости всей семьи в жилье, эти действия не препятствуют принятию на жилищный учет в соответствии с правилами ст. 53 и п. 3 ч. 1 ст. 54 ЖК РФ, а подлежат учету при обеспечении жильем.

Ошибочные выводы суда об отсутствии у супруги права на обеспечение жилым помещением от Министерства обороны РФ противоречили нормам материального права, в связи с чем окружной военный суд решение отменил, а иск удовлетворил, дополнительно указав, что предусмотренный ч. 8 ст. 57 ЖК РФ пятилетний срок со дня совершения действий, учитываемых при предоставлении гражданину жилого помещения по договору социального найма, должен исчисляться с даты снятия супруги с регистрационного учета в квартире, право пользования которой она утратила на основании решения Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 10 августа 2020 года, то есть с 8 декабря 2020 года.

3. Выплата денежной компенсации за наем (поднаем) жилых помещений не производится гражданам, уволенным с военной службы, и совместно проживающим членам их семей, имеющим жилые помещения в соответствующем населенном пункте.

Решением Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда удовлетворен административный иск К. к Санкт-Петербургскому военному ордена Жукова институту войск национальной гвардии Российской Федерации (далее – Военный институт) и его начальнику об оспаривании отказа в выплате денежной компенсации за наем (поднаем) жилого помещения на семью из двух человек.

Окружной военный суд решение гарнизонного военного суда отменил по следующим основаниям.

К. проходил военную службу в Военном институте в г. Санкт-Петербурге и в силу абзацев 5 и 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» в редакции, действовавшей до 9 июля 2022 года, относился к категории военнослужащих, которые обеспечивались служебными жилыми помещениями на весь срок военной службы.

С 2004 года он зарегистрирован по адресу Военного института, а проживает в г. Санкт-Петербурге по ул. <данные изъяты> на условиях найма в однокомнатной квартире общей площадью 40,3 кв.м, принадлежащей матери.

На основании решений жилищной комиссии Военного института в период прохождения военной службы К. один (без членов семьи) состоял в списках на предоставление служебных жилых помещений с 1 июля 2003 года по 31 июля 2020 года.

По достижении общей продолжительности военной службы 20 лет решением жилищной комиссии Военного института от 19 декабря 2019 года К. вместе с супругой с 5 сентября 2018 года признан нуждающимся в жилых помещениях по избранному месту жительства в г. Санкт-Петербурге на основании п. 2 ч. 1 ст. 51 ЖК РФ - в связи с обеспеченностью общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы. Данное решение было обусловлено наличием у супруги с 1993 года в собственности 1/4 доли в праве на трехкомнатную квартиру по пр. Ветеранов в г. Санкт-Петербурге, что соответствовало 15,5 кв.м общей площади этого жилого помещения.

В последующем К. был уволен с военной службы и с 9 мая 2020 года исключен из списков личного состава с оставлением в списках очередников на обеспечение жильем для постоянного проживания, в связи с чем Военный институт выплачивает ему денежную компенсацию за наем (поднаем) жилого помещения в размере 15 000 рублей, установленном для одиноко проживающих граждан, уволенных с военной службы.

В заявлении от 28 мая 2021 года К. просил начальника Военного института увеличить размер компенсации в связи с тем, что его супруга с 1 мая 2021 года проживает совместно с ним на условиях найма в съемном жилом помещении, однако в этом ему было отказано.

Удовлетворяя административный иск, суд первой инстанции посчитал, что размер выплачиваемой К. денежной компенсации должен рассчитываться на всех членов семьи, которые состоят совместно с ним на жилищном учете по избранному месту жительства в г. Санкт-Петербурге, то есть с учетом супруги.

Данный вывод сделан судом без учета правовых норм, устанавливающих основания для выплаты указанной компенсации.

Согласно абзацу второму п. 14 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» в редакции, действовавшей до 9 июля 2022 года, гражданам, уволенным с военной службы и состоящим на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, и совместно проживающим с ними членам их семей выплачивается ежемесячная денежная компенсация за наем (поднаем) жилых помещений за счет средств федерального бюджета в порядке и размерах, которые определяются Правительством РФ.

В развитие этой нормы Федерального закона постановлением Правительства РФ от 31 декабря 2004 года № 909 утверждено Положение о выплате денежной компенсации за наем (поднаем) жилых помещений гражданам Российской Федерации, уволенным с военной службы, и членам их семей.

В силу пункта 2 данного Положения денежная компенсация выплачивается гражданам Российской Федерации, уволенным с военной службы, и членам их семей при перемене места жительства после увольнения с военной службы и невозможности обеспечения их органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации жилыми помещениями, в том числе специализированного жилищного фонда. В этих случаях документы, необходимые для принятия военным ведомством решения о выплате компенсации, выдают органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации через уполномоченные ими органы.

Из этого следует, что денежная компенсация за наем (поднаем) жилых помещений не выплачивается гражданам Российской Федерации, уволенным с военной службы, и совместно проживающим членам их семей, которые после прибытия в избранное место жительства не вправе претендовать на получение жилья специализированного жилищного фонда.

В соответствии с ч. 2 ст. 99 ЖК РФ специализированные жилые помещения предоставляются гражданам, не обеспеченным жилыми помещениями в соответствующем населенном пункте.

Супруга К. указанным требованиям не отвечала, поскольку зарегистрирована по месту жительства в трехкомнатной квартире в г. Санкт-Петербурге, где ей принадлежит 1/4 доля в праве собственности на это жилье.

В связи с данными обстоятельствами она не состояла в списках очередников на получение жилых помещений специализированного жилищного фонда в полномочных жилищных органах военного ведомства или органах исполнительной власти субъекта Российской Федерации по избранному месту жительства ни до, ни после утраты административным истцом статуса военнослужащего.

Поэтому в силу приведенных правовых актов, действовавших в период спорных правоотношений, К. не вправе был претендовать на получение денежной компенсации за наем (поднаем) жилого помещения с учетом супруги.

В действующем в настоящее время абзаце пятом п. 3 ст. 15.3 Федерального закона «О статусе военнослужащих» предусмотрено, что выплата денежной компенсации за наем (поднаем) жилых помещений не осуществляется гражданам, уволенным с военной службы, и совместно проживающим членам их семей, признанным нуждающимися в жилых помещениях в связи с обеспеченностью общей площадью жилого помещения менее учетной нормы площади жилого помещения.

Поэтому ввиду нарушения гарнизонным военным судом норм материального права окружной военный суд решение по делу отменил и принял новое решение об отказе в удовлетворении заявленных К. требований.

II. Прохождение военной службы

4. Неверная оценка обстоятельств дела повлекла необоснованный отказ военнослужащему в восстановлении права на выбор основания увольнения с военной службы.

Б. оспорил приказ <данные изъяты> об увольнении с военной службы по истечении срока контракта и приказ командира войсковой части <данные изъяты> об исключении из списков личного состава части, так как увольнение было произведено без учета заключения военно-врачебной комиссии (ВВК), признавшей его негодным к военной службе.

Постановляя решение об отказе в удовлетворении административного иска, Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд исходил из того, что процедура увольнения командованием соблюдена и на дату исключения из списков личного состава Б. был обеспечен положенным довольствием.

Окружной военный суд выявил существенное нарушение порядка увольнения Б. с военной службы, указав следующее.

По делу установлено, что 21 марта 2022 года Б. подал рапорт о заключении с ним нового контракта о прохождении военной службы, в удовлетворении которого было отказано.

25 марта 2022 года в связи с предстоящим увольнением по истечении срока контракта с ним была проведена беседа и в тот же день ему выдано направление для прохождения ВВК с датой прибытия на освидетельствование 17 мая 2022 года.

28 марта 2022 года документы на увольнение Б. были направлены в <данные изъяты>, откуда вернулись 25 апреля 2022 года с приказом от 20 апреля 2022 года о его увольнении с 17 июня 2022 года в запас по истечении срока контракта.

С 17 мая по 17 июня 2022 года Б. проходил медицинское освидетельствование в госпитале, заключением ВВК которого от 16 июня 2022 года, утвержденным <данные изъяты> 14 июля 2022 года, он признан негодным к военной службе.

В связи с полученным результатом медицинского освидетельствования 20 июня 2022 года Б. обратился к командиру войсковой части <данные изъяты> с рапортами об изменении основания увольнения на увольнение по состоянию здоровья, а также об отмене приказов об увольнении и исключении из списков личного состава воинской части.

Несмотря на это, приказом командира части от 20 июня 2022 года он с той же даты исключен из списков личного состава.

В соответствии с п. 3 и 4 ст. 3 Федерального закона «О статусе военнослужащих» социальная защита военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы, и членов их семей является функцией государства и предусматривает, в числе прочего, реализацию их прав, социальных гарантий и компенсаций органами государственной власти, федеральными государственными органами, органами военного управления и органами местного самоуправления.

Обязанность по реализации мер правовой и социальной защиты военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы, и членов их семей указанный Федеральный закон возлагает, в том числе, на командиров (начальников).

Согласно п. 11 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы (далее – Положения) при наличии у военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, нескольких оснований для увольнения с военной службы он увольняется по избранному им основанию (за исключением случаев, которых по данному делу не усматривается).

В соответствии с п. 12 указанной статьи Положения увольнение военнослужащего с военной службы по основаниям, когда его согласие на увольнение или назначение на новую воинскую должность не предусматривается, производится командованием без рапорта военнослужащего. Увольнение с военной службы по другим основаниям производится на основании рапорта военнослужащего и, если это необходимо, других документов.

Контракт о военной службе заканчивался у Б. 17 июня 2022 года.

В силу п. 14 ст. 34 Положения увольнению военнослужащего должен предшествовать комплекс мероприятий, направленных на соблюдение прав военнослужащих.

В соответствии с абзацами 3 и 5 п. 23 Инструкции об организации военно-врачебной экспертизы в <данные изъяты>, утвержденной приказом <данные изъяты> от 8 апреля 2016 года № 241, направление на освидетельствование военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, осуществляется в обязательном порядке. Отказ военнослужащего, подлежащего увольнению с военной службы, от проведения ему освидетельствования подтверждается его рапортом, который приобщается к личному делу.

В силу п. 14 Порядка оформления и представления документов, касающихся назначения на воинские должности, освобождения от воинских должностей и зачисления в распоряжение руководителя, начальника, а также увольнения с военной службы военнослужащих <данные изъяты>, утвержденного приказом <данные изъяты>от 26 марта 2019 года № <…> (далее – Порядок), при увольнении с военной службы военнослужащего органов безопасности на него оформляется представление.

Согласно п. 17 Порядка в пункте «Категория годности к военной службе» представления указываются сведения о категории годности военнослужащего к военной службе, номер и дата заключения ВВК по результатам его медицинского освидетельствования.

Если военнослужащий отказался от прохождения медицинского освидетельствования ВВК, то в указанном разделе представления делается запись «От прохождения медицинского освидетельствования ВВК отказался (рапорт военнослужащего (акт комиссии) от___ _____ 20__г.)».

В случае если военнослужащий, представляемый к увольнению с военной службы по основанию, которое в соответствии с Положением о порядке прохождения военной службы не предусматривает право выбора им другого основания увольнения, обратился с рапортом о направлении его на медицинское освидетельствование ВВК, то в данном разделе указывается: «Направлен на ВВК __ ___20__г. (направление №__)».

Исходя из того, что Б. подлежал увольнению по истечении срока контракта, то есть по основанию, которое (при наличии к тому определенных обстоятельств) предусматривало право выбора им другого основания увольнения, а также не отказался от прохождения ВВК, то в силу приведенных правовых предписаний он не мог быть представлен к увольнению с военной службы и уволен с нее до получения заключения ВВК, утвержденного ЦВВК, а также выяснения у административного истца основания увольнения с военной службы в условиях появившегося у него права выбора такого основания.

Данный порядок должностными лицами войсковой части <данные изъяты> был нарушен и документы на увольнение административного истца направлены в <данные изъяты> уже 28 марта 2022 года, а вопрос согласования даты его госпитализации для прохождения ВВК начал решаться только в день направления документов на увольнение.

Следовательно, задержка с проведением освидетельствования ВВК и вынесением заключения по его результатам после истечения срока контракта о прохождении военной службы была обусловлена не действиями Б., а упущениями в деятельности должностных лиц войсковой части <данные изъяты>.

При таких обстоятельствах приказ об увольнении Б. с военной службы в части указания в нем основания увольнения по истечении срока контракта не соответствовал предписаниям приведенных правовых актов и нарушал право на увольнение по избранному им основанию – подп. «в» п. 1 ст. 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», о котором Б. заявил сразу после ознакомления с результатами медицинского освидетельствования и возвращения к месту прохождения военной службы.

Этот вывод подтверждается правовой позицией в пункте 4 Обзора практики применения военными судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих в 2018 году, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29 мая 2019 года, а аналогичный пример уже приводился в Обзоре окружного военного суда за II полугодие 2019 года, но при рассмотрении данного дела учтен не был.

При таких данных окружной военный суд решение в части отказа в признании незаконным приказа об увольнении Б. по истечении срока контракта отменил.

Приняв во внимание, что после рассмотрения дела приказом <данные изъяты> от 13 сентября 2022 года № <…> в оспоренный приказ были внесены изменения в части основания увольнения Б. (предписано полагать его уволенным по состоянию здоровья – в связи с признанием ВВК негодным к военной службе, то есть на день рассмотрения дела в апелляционном порядке права административного истца в этой части административным ответчиком восстановлены, руководствуясь абзацем 5 п. 26 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2022 года № 21 «О некоторых вопросах применения судами положений главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации», окружной военный суд признал оспариваемый приказ незаконным без возложения на соответствующего административного ответчика определенных обязанностей.

В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

III. Материальная ответственность военнослужащих.

5. В силу ст. 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» военнослужащие несут материальную ответственность только за причиненный по их вине ущерб.

Начальник ФКУ «Северо-Западный центр материально-технического обеспечения Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации» (далее – СЗЦ МТО, Центр) обратился с иском о привлечении бывшего начальника СЗЦ МТО Ш. и командиров подразделений Центра к ограниченной материальной ответственности за ущерб, причиненный непринятием ими мер к предотвращению выплаты премии за добросовестное выполнение служебных обязанностей на общую сумму 275 902 рублей 43 копеек сотрудникам, имеющим специальные звания полиции, получившим неудовлетворительные оценки по физической и огневой подготовке.

Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд иск удовлетворил.

Окружной военный суд в отношении командиров подразделений решение отменил и в удовлетворении предъявленных к ним требований отказал, признав, что вывод об их виновности в причинении ущерба сделан без учета установленного порядка организации и проведения профессиональной служебной и физической подготовки сотрудников Росгвардии, имеющих специальные звания полиции, и выплаты им премии за добросовестное выполнение служебных обязанностей.

В силу ст. 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» военнослужащие несут материальную ответственность за ущерб, причиненный по их вине при исполнении обязанностей военной службы.

Положения ч. 3 ст. 4 того же Федерального закона предусматривают ограниченную материальную ответственность в размере причиненного ущерба, но не более одного оклада месячного денежного содержания и одной ежемесячной надбавки за выслугу лет, в случаях, когда командиры (начальники) не приняли необходимых мер к предотвращению излишних денежных выплат.

Выплата указанной премии лицам, имеющим специальные звания полиции и проходящим службу в Росгвардии, регламентирована чч. 6, 12, 25 ст. 2 Федерального закона «О социальных гарантиях сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и пп. 4, 29-36 Порядка обеспечения денежным довольствием лиц, имеющих специальные звания полиции и проходящих службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации, а также предоставления им отдельных выплат, утвержденного приказом Росгвардии от 26 сентября 2017 года № 406.

В силу перечисленных правовых норм премия выплачивается ежемесячно из расчета 25 % оклада денежного содержания. Данные выплаты устанавливаются и изменяются приказом руководителя по месту прохождения службы таких сотрудников с указанием оснований и конкретных размеров для каждого сотрудника и выплачиваются с даты, определенной этим приказом, если дата не определена - с даты назначения на должность, а при ее отсутствии - с даты подписания приказа о назначении на должность.

На основании приказа руководителя премия не выплачивается в случаях отстранения сотрудника полиции от выполнения служебных обязанностей.

Согласно ст. 18 Федерального закона «О полиции», ст. 18, 24, 25 Федерального закона «О войсках национальной гвардии Российской Федерации», пп. 6, 15, 15.2 ч. 1 ст. 12 и п. 4 ч. 4 ст. 33 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» сотрудники, имеющие специальные звания полиции и проходящие службу в Росгвардии, обязаны поддерживать уровень квалификации, необходимый для надлежащего выполнения служебных обязанностей, соответствовать по уровню физической подготовки квалификационным требованиям к замещаемой должности, а также проходить периодическую проверку на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия.

Сотрудник, не прошедший проверку на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, проходит внеочередную аттестацию на соответствие замещаемой должности. До вынесения решения о соответствии замещаемой должности такой сотрудник отстраняется от выполнения служебных обязанностей.

Порядок организации и проведения профессионально-должностной, командирской и боевой подготовки военнослужащих войск национальной гвардии Российской Федерации, профессиональной служебной и физической подготовки лиц, проходящих службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации и имеющих специальные звания полиции (далее – Порядок), утвержден приказом Росгвардии от 18 мая 2020 года № <…>.

В соответствии с пп. 3, 4, 14-16, 19-21 данного Порядка периодическая проверка сотрудников, имеющих специальные звания полиции, на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и оружия, осуществляется в ходе проверки, проводимой по решению соответствующего командира воинской части (начальника организации). При этом допускается определение уровня профессиональной подготовленности сотрудников, не принимавших участие в таких проверках по уважительным причинам, по текущим оценкам по учебным предметам за соответствующий период подготовки.

С сотрудниками, получившими оценки «неудовлетворительно» по вынесенным на проверку учебным предметам, в течение двух месяцев после завершения проверки непосредственными командирами (начальниками) организуются дополнительные занятия. По истечении этого срока проведения дополнительных занятий приказом командира воинской части (начальника организации), в которой сотрудники проходят службу, организуются контрольные занятия по учебным предметам, по которым данным сотрудникам выставлены оценки «неудовлетворительно».

Сотрудники, не прошедшие повторную проверку на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, до вынесения по результатам внеочередной аттестации решения о соответствии замещаемой должности в войсках национальной гвардии временно отстраняются от выполнения служебных обязанностей. Приказ о таком отстранении издается командирами (начальниками), уполномоченными назначать на должности соответствующих сотрудников, имеющих специальные звания полиции, на основании рапорта их прямого или непосредственного начальника, содержащего ходатайство о временном отстранении, в течение суток с момента непрохождения ими указанных повторных контрольных занятий.

Аналогичные положения содержатся в пп. 2.2, 3.1, 4, 7.1, 11, 12.1, 14 Порядка временного отстранения лиц, проходящих службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации и имеющих специальные звания полиции, от выполнения служебных обязанностей, утвержденного приказом Росгвардии от 31 июля 2017 года № 240, а также в письме Главного управления подготовки войск Росгвардии от 3 июня 2020 года №13/1495.

Таким образом, сотрудникам, имеющим специальные звания полиции, на основании приказов соответствующих командиров (начальников) выплата премии за добросовестное выполнение служебных обязанностей должна прекращаться с момента временного отстранения от выполнения служебных обязанностей после непрохождения повторной проверки на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия, но не позднее двух месяцев со дня первоначальной неудовлетворительной проверки.

Премия, выплаченная после указанного срока сотрудникам, получившим в ходе проверки на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и оружия, неудовлетворительные оценки, является излишней денежной выплатой и в силу ст. 2 Федерального закона «О статусе военнослужащих» образует прямой действительный ущерб государству.

Как следует из распоряжения Росгвардии от 29 сентября 2020 года № 1/1312-р и указаний Главного управления подготовки войск (сил) Росгвардии от 2 октября 2020 года №13/2836, командирам воинских частей (начальникам организаций) предписывалось организовать проведение итоговой проверки за 2020 год в виде контрольных занятий с учетом введенных дополнительных мер по профилактике короновирусной инфекции. В связи с этим допускалась возможность выставления сотрудникам, имеющим специальные звания полиции, итоговых оценок по текущим результатам подготовки.

Во исполнение этих предписаний являвшийся начальником СЗЦ МТО Ш. приказом от 20 ноября 2020 года № 121 назначил проведение итоговой проверки с 23 по 27 ноября 2020 года, утвердил расписание занятий и персональный состав проверочной комиссии. Контроль над выполнением этого приказа и обязанности председателя данной комиссии Ш. возложил на себя.

Судом установлено, что выставление сотрудникам СЗЦ МТО, имеющим специальные звания полиции, итоговых оценок производилось по текущим результатам подготовки, а результаты были отражены в сводной ведомости от 27 ноября 2020 года.

Приказом от 14 января 2021 года № 1 начальник СЗЦ МТО Ш. установил сотрудникам, имеющим специальные звания полиции, с 1 января 2021 года премию за добросовестное выполнение служебных обязанностей, выплата которой по истечении двухмесячного срока со дня первоначальной неудовлетворительной итоговой проверки, вопреки перечисленным правовым нормам, не прекращалась.

Из расчетных ведомостей и платежных поручений следовало, что СЗЦ МТО с 28 января по 31 мая 2021 года неправомерно выплатил указанную премию на общую сумму 275 902 рублей 43 копеек сотрудникам полиции, имеющим неудовлетворительные итоговые оценки по текущим результатам подготовки, которые проходят службу в различных подразделениях Центра под руководством следующих ответчиков:

З. – 6 351 рублей 28 копеек;

К. – 66556 рублей 68 копеек;

К. – 34 618 рублей 48 копеек;

О. – 65723 рублей 77 копеек;

Р. – 32 109 рублей 35 копеек;

Р. – 70542 рубля 87 копеек.

Удовлетворяя иск, суд посчитал указанных командиров подразделений Центра виновными в причинении ущерба, поскольку они с подчиненными сотрудниками полиции, получившими неудовлетворительные оценки, в течение двух месяцев после завершения проверки дополнительных занятий не проводили и рапорты об их временном отстранении от служебных обязанностей не подавали.

Излишние выплаты в подразделениях К., О. и Р., превышающие величину их ограниченной материальной ответственности, взысканы судом с начальника СЗЦ МТО и его заместителя (в равных частях по 18 854 рубля 71 копейку), так как они не контролировали дополнительные занятия и не организовали повторную проверку.

Вместе с тем в силу приказов Росгвардии от 31 июля 2017 года № 240, от 26 сентября 2017 года № 406 и от 18 мая 2020 года № <…> временное отстранение от служебных обязанностей и прекращение выплаты премии производятся лишь после получения неудовлетворительных оценок по результатам повторных контрольных занятий и повторной проверки на профессиональную пригодность к действиям в условиях, связанных с применением физической силы, специальных средств и оружия. Назначение таких контрольных занятий и повторной проверки осуществляется командиром воинской части (начальником организации) самостоятельно без напоминаний от сотрудников полиции, получивших неудовлетворительные оценки, или их прямых (непосредственных) начальников.

Каждое из перечисленных мероприятий (контрольные занятия, повторная проверка, временное отстранение и прекращение выплаты премии) осуществляется на основании приказов, издание которых в отношении сотрудников полиции СЗЦ МТО отнесено к компетенции начальника Центра.

В соответствии со ст. 39-44 Устава внутренней службы Вооруженных сил РФ, командир (начальник) перед отдачей приказа (приказания) обязан всесторонне оценить обстановку и предусмотреть меры по обеспечению его выполнения. Командир (начальник) несет ответственность за отданный приказ (приказание), за соответствие его содержания требованиям действующих федеральных законов, общевоинских уставов и приказов вышестоящих командиров (начальников), а также за его последствия.

Начальник СЗЦ МТО Ш., возглавлявший проверочную комиссию и лично контролировавший исполнение своего приказа о проведении итоговой проверки за 2020 год, единолично подписал 27 ноября 2020 года сводную ведомость с итоговыми оценками, которые были выставлены сотрудникам полиции без проведения проверочных мероприятий - по текущим результатам подготовки.

Достоверно зная о сотрудниках полиции, получивших неудовлетворительные оценки по огневой и физической подготовке, Ш. приказом установил им премию за добросовестное выполнение служебных обязанностей с 1 января 2021 года.

Тем не менее, данный ответчик, имея необходимые полномочия, вопреки перечисленным правовым актам не издавал приказы о проведении контрольных занятий и повторной проверки с такими сотрудниками полиции, об их временном отстранении от служебных обязанностей и, как следствие, о прекращении выплаты им указанной премии.

При таких условиях Ш. отвечает за непринятие мер по прекращению с 27 января 2021 года выплаты премии сотрудникам полиции, имевшим неудовлетворительные оценки по огневой и физической подготовке, так как между его бездействием и излишними выплатами имеется прямая причинно-следственная связь. В силу ч. 3 ст. 4 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» за этот ущерб Ш. несет ограниченную материальную ответственность в размере, не превышающем одного оклада месячного денежного содержания и ежемесячной надбавки за выслугу лет.

Оценивая виновность в причинении ущерба остальных ответчиков, подавших апелляционные жалобы, окружной военный суд учел, что по смыслу пп. 19-21 Порядка, утвержденного приказом Росгвардии от 18 мая 2020 года № <…>, прямые (непосредственные) начальники подают рапорты о временном отстранении от служебных обязанностей после получения сотрудниками полиции неудовлетворительных оценок по огневой и физической подготовке по результатам повторных контрольных занятий и повторной проверки.

Данный ведомственный нормативно-правовой акт, регламентирующий процедуру определения уровня подготовленности сотрудников Росгвардии, имеющих специальные звания полиции, поступил в Центр 15 июля 2020 года.

Несмотря на то, что до начала итоговой проверки оставалось более четырех месяцев, начальник СЗЦ МТО Ш. не вносил изменения в функциональные обязанности остальных ответчиков и не давал им какие-либо поручения, связанные с проведением нового порядка проверки сотрудников полиции. При этом К., К., К. и Р. с указанным приказом, содержащим информацию ограниченного доступа, ознакомлены не были.

Доказательств того, что итоговые оценки, содержащиеся в подписанной начальником СЗЦ МТО сводной ведомости от 27 ноября 2020 года, доводились до ответчиков К., К., К., О., Р., Р. либо подчиненных им сотрудников полиции, получивших неудовлетворительные оценки по огневой и физической подготовке, также не представлено.

Впоследствии начальником СЗЦ МТО обязательный для таких случаев приказ об организации контрольных занятий не издавался, в связи с чем повторная проверка сотрудников полиции Центра, получивших неудовлетворительные оценки, не назначалась и не проводилась. Сведений о том, что указанные мероприятия не совершены из-за невыполнения обязанностей ответчиками К., К., К., О., Р. и Р., не имеется. Следовательно, у перечисленных ответчиков не было предусмотренных п. 4 ч. 4 ст. 33 Федерального закона «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 30 ноября 2011 года № 342-ФЗ оснований для подачи рапортов о временном отстранении от служебных обязанностей.

При таких обстоятельствах вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ вина указанных ответчиков в непринятии мер по прекращению с 27 января 2020 года выплаты премии сотрудникам полиции, получившим неудовлетворительные оценки по огневой и физической подготовке, истцом не доказана.

Поскольку основания для привлечения командиров подразделений к материальной ответственности, установленные ст. 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», отсутствовали, окружной военный суд в удовлетворении предъявленных к ним требований отказал, взыскав с бывшего начальника Центра Ш. в счет возмещения ущерба 18 854 рубля 71 копейку на основании ч.3 ст.196 ГПК РФ в пределах заявленного иска.

6. Неустановление ущерба имуществу воинской части и вины ответчика в его причинении повлекло отмену решения суда о привлечении военнослужащего к полной материальной ответственности.

Командир войсковой части <данные изъяты> обратился с иском о привлечении бывшего командира отделения младшего сержанта запаса Ш. к полной материальной ответственности в размере 404 328 рублей 47 копеек в счет возмещения материального ущерба, причиненного недостачей имущества РАВ, принятого им под отчет.

Петрозаводский гарнизонный военный суд, применив положения ст. 11 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» (далее – Федерального закона), удовлетворил иск частично и уменьшил размер денежных средств, подлежащих взысканию с ответчика, до 200 000 рублей.

Окружной военный суд решение отменил в связи с недоказанностью обстоятельств, имеющих значение для дела и неправильным применением норм материального права, указав следующее.

В силу абзаца второго ст. 5 Федерального закона военнослужащие несут материальную ответственность в полном размере ущерба в случаях, когда ущерб причинен по неосторожности военнослужащим, которому имущество было вверено на основании документа (документов), подтверждающего (подтверждающих) получение им этого имущества для обеспечения хранения, перевозки и (или) выдачи этого имущества либо производства финансовых расчетов.

Согласно ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Между тем наличие ущерба имуществу воинской части, как и вина ответчика в его причинении в данном деле достоверно не установлены и не доказаны.

Пунктом 2 ст. 7 Федерального закона предусмотрено, что в случае обнаружения ущерба назначается административное расследование, которое проводится с целью установления причин возникновения ущерба, его размера и виновных лиц.

Основанием для проведения административного расследования является наличие реального ущерба, отраженного в учетных документах воинской части, а само административное расследование является необходимым элементом процедуры привлечения военнослужащего к материальной ответственности в судебном порядке.

В данном деле с учетом характера и особенностей выполнения военнослужащими обязанностей военной службы подлежало выяснению, являлся ли ответчик материально ответственным лицом исходя из занимаемой воинской должности, вследствие возложения дополнительных полномочий либо на основании разового поручения, обусловленного участием в операциях с материальными ценностями, получал ли он имущество в конкретное подразделение, для личного использования либо для перемещения (перевозки, выдачи и т.д.).

Эти нормативные предписания командованием не выполнены, так как факты, подтверждающие ущерб и вину в его причинении Ш., не установлены.

В отсутствие уволенного с военной службы ответчика, место жительства которого неизвестно, не участвовавшего ни в административном расследовании, ни в судебном разбирательстве дела, командование и суд формально исходили из того, что Ш., занимавший воинскую должность командира отделения взвода управления гаубичной самоходно-артиллерийской батареи, являлся материально ответственным лицом и в декабре 2020 года принял под отчет имущество по номенклатуре РАВ одиннадцати наименований на сумму 404 328 рублей 47 копеек, утрата которого была обнаружена в марте 2022 года в ходе инвентаризации службы РАВ.

В подтверждение ущерба и вины ответчика командованием представлены копии: накладной от 11 декабря 2020 года на внутреннее перемещение объектов нефинансовых активов о получении Ш. указанного имущества, оборотно-сальдовой ведомости от 10 января 2022 года и акта сверки от 1 марта 2022 года о наличии этого имущества на балансе службы РАВ, инвентаризационной описи (сличительной ведомости) от 18 ноября 2021 года о проверке числящегося за Ш., как материально ответственным лицом, имущества по состоянию на указанную дату, в которой отражено, что перечисленное имущество не предъявлено к осмотру.

Вместе с тем занимаемая Ш. воинская должность сама по себе не наделяла его полномочиями материально ответственного лица, поскольку в соответствии с пп. 82-84, 86, 100, 105, 106 Руководства по войсковому (корабельному) хозяйству в Вооруженных Силах Российской Федерации, утвержденного приказом Министра обороны РФ от 3 июня 2014 года № 333 (далее – Руководство), основой войскового хозяйства является ротное хозяйство, одной из основных задач которого является обеспечение сохранности, правильного содержания и использования имеющихся в роте материальных ценностей. Ротное хозяйство организует командир роты. На него возлагаются руководство ротным хозяйством, контроль за его состоянием и обеспечение военнослужащих положенными материальными ценностями.

Приведенными нормами определено, что в роте обеспечиваются ведение учета, экономное расходование (использование) и эксплуатация военного имущества и оборудования, сохранность материальных ценностей. Командир роты организует и обеспечивает ведение материально ответственными лицами роты установленных регистров учета движения полученных подразделением материальных ценностей. Хранение (содержание) материальных ценностей роты в зависимости от вида и предназначения осуществляется в специально оборудованных местах.

Ш. с 20 августа 2020 года по 5 августа 2021 года проходил военную службу в самоходно-артиллерийской батарее – подразделении, приравненном к роте. Однако сведения о том, что он являлся материально ответственным лицом батареи, ответственным за сохранность полученного имущества, в деле отсутствуют.

Приказ или иной организационно-распорядительный документ воинской части, из которого следовало бы наделение ответчика полномочиями материально ответственного лица батареи в соответствии с требованиями п. 40 Руководства либо в ином предусмотренном руководящими документами порядке истцом не представлен.

Должностные лица взвода и батареи, в которые организационно входило возглавляемое Ш. отделение, в рамках административного расследования не опрашивались, регистры учета движения материальных ценностей отделения, которым командовал Ш., взвода и батареи не исследовались.

Не установлено, за каким подразделением числилось утраченное имущество в порядке, определенном п. 39 Руководства и Методическими указаниями по применению форм первичных учетных документов и формированию регистров бухучета органами государственной власти (государственными органами), органами местного самоуправления, органами управления государственными внебюджетными фондами, государственными (муниципальными) учреждениями, утвержденными приказом Минфина России от 30 марта 2015 года № 52н.

Названными правовыми актами определено, что материально ответственное лицо принимает материальные ценности для хранения (эксплуатации) под личную подпись в передаточных первичных учетных документах (акте, накладной) и приходует их не позднее следующего дня в соответствующих регистрах учета.

Более того, не проведена инвентаризация соответствующего имущества отделения, взвода и батареи в целях установления, является ли имущество утраченным или находится в пользовании личного состава одного из этих подразделений.

Приведенные обстоятельства имели юридическое значение, так как объем вмененного ответчику утраченного имущества явно превышал потребности в экипировке одного военнослужащего.

В накладной от 11 декабря 2020 года отсутствовали сведения о том, в какое подразделение выдано имущество. Ни в ходе расследования, ни в рамках судебного разбирательства не исследована заявка от 11 декабря 2020 года № 381 на получение имущества для определения должностного лица, инициировавшего данную операцию с материальными ценностями.

Как следует из приказа командования от 5 августа 2021 года № 108, Ш. с указанной даты сдал дела и должность командира отделения и убыл к новому месту военной службы в другую воинскую часть, вследствие чего само по себе непредъявление им к осмотру ранее полученного имущества спустя продолжительное время после убытия из воинской части его вину не подтверждает.

Согласно положениям ст. 92 Устава внутренней службы ВС РФ и пп. 196, 215, 216 Руководства проверка фактического наличия, качественного состояния и комплектности материальных ценностей в подразделении, а также сверка полученных сведений с данными учета должны осуществляться принимающим дела и должность лицом, которое назначается на основании приказа командира воинской части. О результатах принимающий должность письменно докладывает в порядке подчиненности командиру воинской части, а также представляет акт о приеме подразделения.

Однако соответствующий акт, подтверждающий отсутствие вверенного Ш. имущества по состоянию на день сдачи им дел и должности при служебном перемещении, не представлен, а обстоятельства передачи ответчиком материальных ценностей предметом проведенного командованием административного расследования и судебного разбирательства не являлись.

Таким образом, получение ответчиком имущества на складе в период прохождения военной службы в войсковой части <данные изъяты> не являлось безусловным и достаточным подтверждением того, что произошла его утрата, и что этот ущерб образовался в результате виновных действий или бездействия Ш.

Перечисленные юридически значимые обстоятельства окружным военным судом были вынесены на обсуждение сторон, а истцу предложено представить дополнительные доказательства, чего им выполнено не было.

При таких обстоятельствах окружной военный суд решение отменил и принял новое решение об отказе в удовлетворении иска.

IV. Вопросы процессуального законодательства

7. Суд вправе отнести судебные издержки на лицо, злоупотребившее своими процессуальными правами и не выполнившее своих процессуальных обязанностей, либо не признать понесенные им судебные издержки необходимыми, если это привело к срыву судебного заседания, затягиванию судебного процесса, воспрепятствованию рассмотрению дела и принятию итогового судебного акта.

Решением Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда удовлетворен административный иск Б. о признании незаконными действий командира войсковой части <данные изъяты>, связанных с выплатой ему денежного довольствия.

Апелляционным определением окружного военного суда это решение было отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении административного иска, в связи с чем представитель административных ответчиков К. обратился с заявлением о взыскании с Б. в пользу <данные изъяты> 156 274 рублей 25 копеек судебных расходов по оплате его проезда, проживанию и выплате суточных в связи с явкой в заседания судов первой и апелляционной инстанций.

Определением того же гарнизонного военного суда заявление удовлетворено частично, на сумму 152 314 рублей 25 копеек, а во взыскании расходов в размере 3960 рублей заявителю отказано.

Окружной военный суд определение отменил, отметив следующее.

В соответствии с пп. 3, 4 ст. 106 и ст. 112 КАС РФ, разъяснениями, содержащимися в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», расходы на проезд и проживание представителя стороны возмещаются другой стороной спора в разумных пределах исходя из цен, которые обычно устанавливаются за транспортные услуги, а также цен на услуги, связанные с обеспечением проживания, в месте (регионе), в котором они фактически оказаны.

Объем возмещения расходов на проезд и проживание представителя в месте проведения судебного заседания может отличаться от закрепленных нормативными правилами пределов возмещения командировочных расходов и процессуальных издержек, понесенных судом. Единственным обязательным условием, установленным процессуальным законодательством, является разумность таких расходов с учетом сложившегося ценообразования.

В силу п. 7 ст. 106 КАС РФ к процессуальным издержкам могут быть отнесены и другие признанные судом необходимыми расходы, связанные с рассмотрением административного дела, в связи с чем перечень подлежащих возмещению издержек не является исчерпывающим.

Суд правомерно посчитал обоснованными и разумными издержки <данные изъяты> органа на оплату представителю административного ответчика расходов по явке в заседания суда первой инстанции, на перелет авиационным транспортом в салоне экономического класса и железнодорожным транспортом в аэроэкспрессе к месту проведения судебного заседания из <данные изъяты> в г. Санкт-Петербург и обратно как прямыми рейсами, так и с пересадкой в <данные изъяты>, обусловленных особенностями транспортного сообщения с этим иностранным государством, расходы на проживание в гостиницах в пределах стоимости одноместного стандартного номера даже в случаях фактического размещения в двухместных номерах, а также выплату суточных на территории Российской Федерации и иностранного государства в нормативно установленных пределах.

Заселение представителя административных ответчиков К. в гостиницу накануне судебного заседания и выселение на следующий день после его окончания не свидетельствует о чрезмерности расходов на проживание и выплату суточных с учетом расписания движения транспорта.

Тот факт, что гостиницей был организован завтрак для проживающих, не отнесенный к дополнительным видам услуг и не влияющий на стоимость номера, не свидетельствует о неразумности понесенных на проживание расходов, в отличие от стоимости ужина в сумме 3 960 рублей, которая как дополнительная услуга обоснованно исключена судом из объема взысканных судебных издержек.

Причем, как видно из документов первичного бухгалтерского учета, понесенные на проезд и проживание Кичигина затраты, находящиеся в пределах норм возмещения командировочных расходов той категории военнослужащих, к которой он относится, компенсированы ему <данные изъяты> органом, от которого он направлен в служебную командировку.

При таких обстоятельствах, определение суда о возмещении судебных издержек на проезд, проживание и суточные представителя административных ответчиков в связи с его явкой в судебные заседания суда первой инстанции в сумме 66 988 рублей 90 копеек основано на правильном применении норм процессуального и материального права и соответствует обстоятельствам дела.

Что касается издержек, связанных с участием представителя административных ответчиков в заседании суда апелляционной инстанции, то заявление об их возмещении было удовлетворено, поскольку судом апелляционной инстанции принято новое решение об отказе в удовлетворении требований административного истца.

Вместе с тем в соответствии с чч. 6 и 7 ст. 45 КАС РФ в их толковании, изложенном в п. 32 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 года № 1, лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами, в связи с чем суд вправе отнести судебные издержки на лицо, злоупотребившее своими процессуальными правами и не выполнившее своих процессуальных обязанностей, либо не признать понесенные им судебные издержки необходимыми, если это привело к срыву судебного заседания, затягиванию судебного процесса, воспрепятствованию рассмотрению дела и принятию итогового судебного акта.

Соответствующее правовое регулирование принято в развитие положений п. 1 ст. 10 ГК РФ, не допускающих заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) в любой форме и предоставляющих суду возможность с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказать лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично.

Конституционный Суд Российской Федерации в определениях от 28 ноября 2019 года № 3111-О, от 30 июня 2020 года № 1573-О, от 30 ноября 2021 года № 2494-О, Верховный Суд РФ в определениях от 17 мая 2022 года № 307-ЭС22-6218, от 23 апреля 2020 года № 302-ЭС19-8441(2), от 2 февраля 2021 года № 51-КГ20-12-К8, 2-5/2018 и в ряде других судебных актов обращали внимание на необходимость учета процессуального поведения сторон при распределении судебных расходов.

Конституционный Суд Российской Федерации отмечал, что такие последствия являются гарантией добросовестного использования лицами, участвующими в деле, своих процессуальных прав, а вопрос о злоупотреблении лицом, участвующим в деле, своими процессуальными правами решается судом на основании соответствующих фактов.

Согласно разъяснениям в абзаце третьем п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Судом не учтены приведенные законоположения в их толковании высшими судами, что повлекло неправильное применение норм процессуального права.

Исходя из требований ст. 45, 54, 56, 307 КАС РФ, участие в заседании суда апелляционной инстанции представителя стороны является его правом, связанным с реализацией возможности донести суду позицию своего доверителя, участием в исследовании доказательств и осуществлении иных процессуальных прав.

Согласно чч. 1, 2 и 6 ст. 142 КАС РФ в случае, если для правильного рассмотрения и разрешения административного дела необходимо присутствие в судебном заседании лица, которое по объективным причинам не имеет такой возможности, вопрос о его участии в судебном заседании разрешается судом (по ходатайству лиц, участвующих в деле, или по собственной инициативе суда) путем использования систем видеоконференц-связи при наличии такой технической возможности. Системы видеоконференц-связи судов могут использоваться в суде по месту жительства, месту пребывания или месту нахождения лица, присутствие которого необходимо в судебном заседании, но которое не имеет возможности прибыть в судебное заседание суда, рассматривающего административное дело. Правила, установленные настоящей статьей, могут быть применены в суде апелляционной, кассационной или надзорной инстанции.

Таким образом, реализация права на участие в судебном заседании при помощи технических средств обусловлена отсутствием у лица объективной возможности явиться в суд, рассматривающий дело, когда участие этого лица является необходимым.

При этом добросовестное поведение участника процесса предполагает необходимость заявления подобного ходатайства с таким расчетом, чтобы суд имел возможность выполнить предусмотренные чч. 3 и 4 ст. 142 КАС РФ действия, направленные на обеспечение его участия в судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи (вынести определение, направить его копию участникам процесса и в суд, в котором будет организована видеоконференц-связь и выполнить иные действия по организации процесса), и не допустить срыв судебного заседания и затягивание процесса.

Апелляционная жалоба представителя административного ответчика К. поступила в суд 10 февраля 2022 года и 21 февраля принята к производству окружного военного суда. Рассмотрение дела в апелляционном порядке назначено на 22 марта 2022 года, о чем К. уведомлен СМС-извещением 25 февраля, а также сообщением по электронной почте 28 февраля.

Следовательно, у К., проходящего военную службу за пределами Российской Федерации в <данные изъяты>, имелось достаточно времени (более 4-х недель) для своевременного заявления ходатайства.

Несмотря на заблаговременное извещение о предстоящем судебном разбирательстве, наличие устойчивых и доступных средств связи с судом, обеспечивающих быстрый обмен информацией, К. через электронные каналы связи подал в окружной военный суд ходатайство об участии в судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи расположенного в <данные изъяты> 5 гарнизонного военного суда в нерабочий день (субботу) 19 марта 2022 года. Как следствие, ходатайство было зарегистрировано в суде 21 марта 2022 года, то есть за сутки до судебного процесса.

Поведение представителя административного ответчика не позволило обеспечить его участие в судебном заседании 22 марта 2022 года при помощи технических средств значительно удаленного суда. В результате ходатайство было разрешено непосредственно в заседании суда апелляционной инстанции, куда административный истец и его представитель, действовавшие добросовестно, явились.

Признав явку К., как автора апелляционной жалобы, необходимой, окружной военный суд его ходатайство удовлетворил и для организации судебного заседания вынужден был отложить рассмотрение дела на 5 апреля 2022 года. При этом были учтены мотивы ходатайства, обоснованного удаленностью места нахождения представителя от места рассмотрения дела и введением компетентными органами ограничения полетов авиации за пределы Российской Федерации.

В последующем судом за счет средств федерального бюджета выполнены действия по организации процесса и К. предоставлена возможность участвовать в нем посредством систем видеоконференц-связи, что подтверждается перепиской между судами и явкой в 5 гарнизонный военный суд другого представителя того же административного ответчика.

Сам К. предоставленной судом по его просьбе возможностью не воспользовался и 5 апреля 2022 года явился непосредственно в 1-й Западный окружной военный суд, понеся расходы на проезд, проживание и суточные в общей сумме 85 325 рублей 35 копеек.

Причиной этих расходов явилось поведение самого К., который заявил ходатайство об участии в апелляционном рассмотрении дела посредством систем видеоконференц-связи не заблаговременно, а накануне судебного заседания при том, что реализовывать данное право не намеревался. Как следствие, судебное заседание 22 марта 2022 года с участием административного истца и его представителя фактически сорвано по причине недобросовестного поведения представителя другой стороны, поставившего суд в заблуждение, что привело к необоснованному отложению дела и затягиванию процесса.

Результатом этого поведения явилось увеличение издержек до размера, сопоставимого с объемом оспариваемого Б. права на получение незначительной по величине ежемесячной выплаты, то есть его последствия существенны для стороны, проигравшей дело.

Такое поведение лица, выступающего в интересах должностного лица государственного органа, представляет собой злоупотребление правом, в связи с чем окружной военный суд не признал обусловленные явкой К. в процесс 5 апреля 2022 года издержки необходимыми, определение о взыскании с административного истца судебных расходов в сумме 152 314 рублей 25 копеек отменил и разрешил вопрос по существу, взыскав с Б. в пользу <данные изъяты> управления судебные расходы в размере 66 988 рублей 90 копеек и отказав в их возмещении в остальной части.

8. Ошибочное принятие судом к производству в качестве изменения предмета рассматриваемого административного иска требований, которые ранее не заявлялись, повлекло отмену судебного решения.

В административном иске, предъявленном к командиру войсковой части <данные изъяты>, начальнику ВУНЦ ВМФ «Военно-Морская академия имени Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова» и УФО по Западному военному округу, Б. оспаривал их решения и бездействие, связанные с расчетом его выслуги лет на пенсию.

Он также оспаривал бездействие ФГАУ «Росжилкомплекс» по выплате ему жилищной субсидии.

В последующем заявлении от 16 сентября 2022 года Б. отказался от всех изложенных в иске требований и просил рассмотреть требования к Военному комиссариату г. Санкт-Петербурга (далее - военкомат) по перерасчету его выслуги лет для начисления пенсии.

Отказ от изложенных в административном иске требований был принят Санкт-Петербургским гарнизонным военным судом, который определением от 16 сентября 2022 года прекратил производство по административному делу по административному исковому заявлению и принял к рассмотрению вновь заявленные Б. требования к военкомату.

Решением того же суда от 26 сентября 2022 года эти новые по существу требования были удовлетворены: бездействие военкомата по перерасчету выслуги лет Б. для начисления пенсии признано незаконным с возложением на ответчика обязанности произвести требуемый перерасчет.

Окружной военный суд данное решение отменил ввиду существенного нарушения норм процессуального права, а требования Б. к военкомату оставил без рассмотрения.

В соответствии с ч. 1 ст. 176 КАС РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно разъяснениям п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении», которые применимы и к правоотношениям, регулируемым КАС РФ, решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права.

При рассмотрении данного дела судом первой инстанции допущено неверное применение норм процессуального права, которое привело к принятию неправильного решения.

Приняв отказ Б. от всех требований, заявленных в административном исковом заявлении, гарнизонный военный суд принял к производству суда его требования, предъявленные к военкомату, которые ранее не заявлялись.

Как пояснил в окружном военном суде представитель Б., указанным образом его доверитель реализовал свое право на изменение предмета административного иска.

Согласно ч. 1 ст. 46 КАС РФ административный истец вправе до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение административного дела по существу в суде первой инстанции, изменить основание или предмет административного иска.

В силу приведенного правового предписания, а также разъяснений применения указанной нормы, содержащихся в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 года № 28 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел об оспаривании результатов определения кадастровой стоимости объектов недвижимости», одновременное изменение основания и предмета административного иска не допускается.

Между тем, как следует из содержания первоначально предъявленного административного иска, никаких оснований для признания незаконными решений, действий или бездействия военкомата в нем указано не было.

Следовательно, заявленные Б. 16 сентября 2022 года требования к военкомату нельзя было расценивать как реализацию права по изменению предмета административного иска, поскольку они являются новыми самостоятельными требованиями, что требует предъявления в суд нового административного искового заявления.

Оформление административного искового заявления по административным делам, рассматриваемым в порядке главы 22 КАС РФ, регламентируется ст. 125 и 220 КАС РФ.

Исходя из предписаний п. 8 ч. 2 ст. 125 и п. 3, 4, 7 и 9 ч. 2 ст. 220 КАС РФ в административном исковом заявлении, в числе прочего, должны быть указаны наименование, номер, дата принятия оспариваемого решения, дата и место совершения оспариваемого действия (бездействия); сведения о том, в чем заключается оспариваемое бездействие (от принятия каких решений либо от совершения каких действий в соответствии с обязанностями, возложенными в установленном законом порядке, уклоняются орган, организация, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями); нормативные правовые акты и их положения, на соответствие которым надлежит проверить оспариваемые решение, действие (бездействие); сведения о том, подавалась ли в вышестоящий в порядке подчиненности орган или вышестоящему в порядке подчиненности лицу жалоба по тому же предмету, который указан в подаваемом административном исковом заявлении. Если такая жалоба подавалась, указываются дата ее подачи, результат ее рассмотрения.

Однако в отношении военкомата Б. эти сведения не указаны.

При таких обстоятельствах в соответствии с предписаниями п. 4 ст. 309 КАС РФ окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил по п. 4 ч. 2 ст. 310 КАС РФ, а требования административного истца, предъявленные к военкомату, оставил без рассмотрения по основанию, предусмотренному п. 5 ч. 1 ст. 196 КАС РФ, что не препятствует Б. обратиться с исковым заявлением о том же предмете в соответствующий суд, к подсудности которого относится рассмотрение дела.

9. Рассмотрение административного дела по существу в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, является существенным нарушением норм процессуального права, влекущим безусловную отмену решения суда первой инстанции.

Н. просил признать незаконным решение ФГАУ «Росжилкомплекс» о внесении изменений в учётные данные единого реестра военнослужащих, признанных нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, обязав ответчика восстановить членов его семьи на жилищном учете.

Решением гарнизонного военного суда иск был удовлетворен.

Окружной военный суд решение суда первой инстанции отменил в связи с невыполнением требований закона об извещении лиц, участвующих в деле.

В силу ст. 96, 140, 226 КАС РФ извещение лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного заседания является обязательным.

Согласно чч. 7 и 8 ст. 96 КАС РФ информация о времени и месте судебного заседания размещается судом в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» не позднее чем за пятнадцать дней до начала судебного заседания. Документы, подтверждающие размещение судом в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» указанных сведений, включая дату их размещения, приобщаются к материалам дела.

Административные истцы-органы государственной власти, иные государственные органы, органы местного самоуправления, иные органы и организации, наделенные отдельными государственными или иными публичными полномочиями, могут извещаться судом о времени и месте судебного заседания (предварительного судебного заседания) лишь посредством размещения соответствующей информации в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в указанный в ч. 7 настоящей статьи срок. Указанные лица, а также получившие первое судебное извещение по рассматриваемому административному делу иные лица, участвующие в деле, обладающие государственными или иными публичными полномочиями, самостоятельно предпринимают меры по получению дальнейшей информации о движении административного дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи.

По данному делу 14 марта 2022 года суд вынес определение о принятии иска к производству и проведении подготовки дела к судебному разбирательству, вызвав стороны к 10 часам 30 минутам 21 марта 2022 года и направив сторонам копию определения, соответствующие извещения и запросы.

ФГАУ «Росжилкомплекс» данное уведомление получило, представило по запросу суда учетное дело истца и письменные возражения на иск.

Признав дело подготовленным, суд назначил его к рассмотрению на 10 часов 30 минут 31 марта 2022 года, разместив эту информацию на сайте суда 22 марта 2022 года. При этом установленный ч. 7 ст. 96 КАС РФ пятнадцатидневный срок до начала судебного заседания соблюден не был.

Административный истец был извещен о месте и времени судебного разбирательства лично, что он подтвердил распиской, приобщенной к делу.

Административному ответчику какие-либо извещения и вызовы не направлялись.

В судебное заседание 31 марта 2022 года представитель административного ответчика ФГАУ «Росжилкомплекс» не прибыл, причины неявки не сообщил. В связи с этим в подготовительной части судебного заседания суд вынес определение о рассмотрении дела в отсутствие ответчика, посчитав, что он надлежащим образом уведомлен о месте и времени разбирательства, так как соответствующая информация имелась на сайте суда.

Исследовав письменные доказательства и выслушав объяснения административного истца, в 11 часов 23 минуты 31 марта 2022 года суд объявил перерыв в судебном заседании до 15 часов 7 апреля 2022 года. При этом административный истец и его представитель подтвердили уведомление о новом судебном заседании расписками, а административному ответчику соответствующего извещения направлено не было, о чем он обоснованно указал в апелляционной жалобе.

7 апреля 2022 года суд продолжил рассмотрение дела только с участием административного истца и его представителя. Надлежащее уведомление ответчика о месте и времени рассмотрения дела суд не устанавливал, причины его неявки не выяснял, вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие административного ответчика в нарушение требований ст. 226 КАС РФ на обсуждение не ставил и соответствующего определения не выносил, продолжив рассмотрение дела по существу с вынесением решения.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 310 КАС РФ рассмотрение административного дела по существу в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, является существенным нарушением норм процессуального права, влекущим безусловную отмену решения суда первой инстанции.

Поскольку в материалах дела отсутствовали данные, подтверждающие исполнение судом первой инстанции обязанности по извещению ответчика о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения на сайте суда в соответствии с чч. 7 и 8 ст. 96 КАС РФ соответствующей информации, окружной военный суд решение отменил, направив административное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Судебная коллегия по административным делам

1-го Западного окружного военного суда